Свет и ветер

— Ясно, — кивнул я. — И, тем не менее, данная трещина — единственное, что выбивается из окружающего пейзажа. Проверим, чтобы точно знать, — заключил я и позвал: — Шек, взгляни на дырку и проверь, по возможности.

— Сделаю, твоё инквизиторство, — подсеменил скват. — А на что проверить-то? — резонно полюбопытствовал он.

— На странное, — проявил мудрость я.

На что Шек глубокомысленно покивал, утвердил на льду немалую заспинную сумищу, извлёк оттуда крючья, да и полез в дырку. Обогатив вокс-канал образцами обсценной лексики как всеимперской, так и этнической, через десяток минут он торжествующе крякнул и выдал в вокс-канал:

— Лаз тут, твоё инквизиторство! — выдал он. — Прессованной крошкой забит, варп его заметишь, но ковыряется хорошо.

— Человек пролезет? — подобрался я.

— И троица пролезет, — деловито сопя, выдал Шек.

— Вылезай, Шек. Не знаю, что там, в этом лазе, но сорок гвардейцев лишились памяти. Поднимайся, думать будем, — отрезал я.

— А мы не заметили, — откапитанствовал Уильямс.

— Варп бы заметили, вы ж дылды неумелые, — блеснул толерантностью довольный скват. — Знатно замаскировано, пока не ткнешь — и не заметишь, — признал он.

— Ладно, что-то уже вырисовывается, — задумчиво протянул я. — Но опять же, всё равно ничего не понятно: пусть ход, но варп-возмущений не чувствую. И живого. А ты? — обратился к Кристине я.

— Вроде бы нет, — после минуты напряженно ответила она. — Что-то условно живое, точнее бывшее некогда живым, вроде органики, есть, но глубоко. И оно, в общем-то, везде в округе.

— Очевидно, иловые наслоения и остатки обитателей океана на скальной подложке, — выдал полковник.

— Кстати, вне зависимости от расследования, учитывая то, кто противник Крепости, имеет смысл продумать грибам перекрыть доступ к этой органике, раз уж бывают трещины, — выдал я мудрый мысль, на который покивала вся троица. — Ладно, к делу. Надо исследовать этот лаз, Шек, твои предложения? И один не пойдешь, там и штурмовики не помешают, и огрины, и мы с Кристиной и Эльдингом.

— Огрины не пролезут, — отрезал Шек. — И ты, Терентий, в большом доспехе протиснешься с трудом, — окинул он меня взглядом. — А так, пяток штурмовиков, да я с вами. Склон там не отвесный, крошево я расковыряю.

— Значит, и не буду протискиваться, — заключил я. — Кристина, поможешь? — на что девчонка бросила победный взгляд на Эльдинга и гордо кивнула.

Дело в том, что средний набор доспехов я теперь возил с собой, ну, мало ли. И если ранее процесс облачения-разоблачения осуществлялся на этаком «станке с манипуляторами», то Кристина, ознакомившись с тонкостями, поднимала меня (при непротивлении, естественно) телекинезом и облачала или разоблачала менее, чем за минуту. Самостоятельно же я средний доспех нахлобучивал с полчаса, тяжёлый вообще не мог толком надеть без посторонней помощи.

Впрочем, на подобную «конкуренцию», существующую лишь в воображении Кристины, Эльдинг не обращал внимания. Доспехом в отсутствие Редуктора занимался он, а одевает Кристина меня быстрее — вот и замечательно, эмоционировал на это адепт Бога-Машины.

Облачившись в средний доспех, я в компании озвученных спустился к уже частично расчищенному лазу. И да, не только огринам, в этом случае и нам было не слишком удобно — лаз был овален и, если при широком радиусе по горизонтали имел пару метров, то в высоту — не более полутора. Впрочем, через сотню метров Шек остановился.

— Пробка, а за ней лаз без крошева, — озвучил он. — Органика какая-то, — констатировал он, оглядывая темно-зелёные подтёки.

— Лазпистолет, — вдруг произнес один из штурмовиков в вокс-канале, вытягивая обозначенное из ледяного крошева. — Отблеск заметил, — пояснил он.

Лазпистолет был типичным, гвардейским, широко использующимся в танковых войсках. Остановив жестом Шека, я призадумался. Выходит, «потеряшки» терялись именно здесь. Но живого в округе нет, на километр минимум.

— Не чувствуешь отсюда ничего живого? — ещё раз уточнил я у Кристины.

— Органика есть, но мёртвая. Разве что вирусы, бактерии и подобное, — через полминуты ответила она. — И не господина мора, простых, обычных, — уточнила она. — Они не несут отпечатка в варпе, заметного, ну а от холода не умирают, — продемонстрировала она, что не зря занимается. — Но точно никого сложнее. Даже амфибий и рептилий, способных оттаять, я бы почувствовала, они несут слабую, но заметную тень, если живы, — дополнила она. — И ни демонов, ни их следов.

— Мда, все мёртвые, а потеряшки сами сюда залезли и залепили этой пакостью выход за собой, — констатировал я. — Ладно, Шек, ломай пробку, всем быть бдительными.