Свет юности. Ранняя лирика и пьесы (СИ)

Мы возвращались мокрым лесом,
Ночным и скользким, как карась.
Мы шли к далеким светлым рельсам,
И было все, как в первый раз.

И дождь струился непрестанно.

И небо плыло в облаках.
Все было поздно или рано,
Щемяще больно, как в веках.

Что тени, мы возникли дома.

Запив клубнику молоком,
По лесенке, столь нам знакомой,
Мы проскочили босиком.

Впотьмах протянешь руку: «Где ж ты?

Как хорошо придти с гостей!»
Мы скинем мокрые одежды
И ляжем голые в постель.

Заснешь ты скоро и спокойно.

Не сплю я, вижу светлый сон:
Тебя в лесу на горных склонах
И этой ночи небосклон.

21 июня 1965 года.

В белую ночь

Все материальное притихло.
Роится сумрак, точно в нем
Проснулись души мотоциклов,
Синея призрачным огнем.

В такую ночь хочу к бездомным.

Постель банальна, дом не в дом.
В такую ночь легко влюбленным.
Проснись, пора! Идем! Идем!

Воде гранитные ступени

Не одолеть, не одолеть.
Ты сядешь, обхватив колени,
Теченье светлое смотреть.

Нам жить недолго — время быстро

Летит, летит! Зачем? Куда?
Нас бьет лицом о каждый выступ,
Бросает за борт, где вода.

Мгновенье. Нет. Что делать, люди?

Наш первый час — последний час.
Ведь все, что было, все, что будет,
Прошло без нас, пройдет без нас.

24 июня 1965 года.

У костра

Итак, все съедено, все выпито.
Бутылки — в реку и в кусты.
И сколько тайн навеки вынуто.
Все были «вы», теперь на «ты».

Уходят прочь бродить влюбленные.

А кто-то скажет: «Спать пора!»
Но нам, глядящим в небосклоны,
Сидеть и грезить до утра.

Гори, костер, ведь ты веками

Горел и грел, и шла весна.
Мысль человечества кострами
Озарена и спасена.

Сидим. Погаснет папироска,

К лицу подносим уголек.
Девчонка, странная прическа,
О чем горит твой огонек?

В твоей походке и улыбке

Как век атомный отражен?
Тебе не кажется, всё зыбко,
И мир наш светлый обречен?

Ты пальцем трогаешь транзистор —

Там гибнут люди, города…
Здесь небо ясно, небо чисто,
Горит костер, над ним звезда.

25 июня 1965 года.

Роспись на стенах

На стенах, как бумага, белых
Фантазией дитя, в мазках
Художника, свободных, смелых,
Жила вся наша жизнь в веках.

Была свобода, окрыленность

В рисунках и мечтах его.
И в нас возникла та влюбленность —
Твое ль, мое ли торжество?

Была в том, верно, неизбежность.

В тебе, как в стенах за сто лет,
Светилась и звучала нежность —
Высокий миг и мягкий свет.

3 июля 1965 года.

Твое присутствие в мире