Свет любви

Брайан с трудом глотнул, желая захлопнуть дверь и прислониться к ней. Элиза напомнила ему прохладную воду в иссушенной пустыне. Как у Гвинет, ее волосы были распущены, сияющие на солнце локоны очерчивали стройную фигуру. На ней был странный наряд: широкие брюки и длинная туника с бледно-голубыми рукавами, этот оттенок подчеркивал удивительный цвет глаз Элизы, нечто среднее между голубым и зеленым. Чарующий цвет: когда-то Брайан увидел его и с тех пор утратил покой. Одежда Элизы была плотной, надежно скрывала тело, но Брайан не замечал этого. Она похудела, но тело ее осталось тем же любимым и желанным; и, даже собираясь отругать Элизу за ее появление здесь, Брайан не мог смирить желание, влекущее к ней, и мысленно представлял ее обнаженной…

— Прошло слишком много времени. — Элиза заговорила первой. Ей хотелось говорить как можно нежнее, но гневный вид Брайана придал ее голосу вызывающую нотку.

— Что это за… безумие? — спросил он.

Она пожала плечами, смущенная и уязвленная его словами.

— Должно быть, не только мужчины жаждут славы. У меня есть войско, и я повела его в крестовый поход.

— Ты не останешься здесь, — решительно заявил Брайан. У него дрожали колени. Он повернулся, чтобы закрыть дверь, затем заметил, что в глубине комнаты хлопочет Джинни, выкладывая одежду из дорожного сундука. Джинни прекратила свое занятие и переводила взгляд с Элизы на Брайана.

— Выйди, Джинни, — негромко приказал Брайан.

— Брайан! Джинни, тебе незачем выполнять приказания…

— Выйди, Джинни, — повторил Брайан.

Джинни взглянула на Элизу, но послушалась. Брайан закрыл дверь и наконец-то прислонился к ней, молясь, чтобы прочное дерево придало ему силы.

— Брайан, тебя не было дома больше года! Ты не имеешь права приказывать моим слугам!

— Уверен, она все понимает, — возразил Брайан. — Элиза, тебе нельзя оставаться здесь. Я приму войско, но ты должна уехать завтра утром…

— Ни за что! — воскликнула Элиза, раздираемая болью и гневом. — Я сама обучила этих людей! Я…

— Элиза, здесь опасно!

— Опасно! — Она горько рассмеялась. — На Корнуолле было гораздо опаснее, Брайан Стед, и я прекрасно обошлась без тебя!

Он опустил глаза и невольно сжал кулаки. Да, он действительно ничем не смог ей помочь. Он продолжал эту бессмысленную войну! Она имела право оскорблять его: она была в опасности, а он не мог заступиться за нее, ибо сам был беспомощен. Девушка, которая погибла сегодня… почти на его глазах…

— Брайан, — уже тише произнесла Элиза, — ты же не приказываешь Гвинет уехать вместе со мной…

— Гвинет не моя жена. Она герцогиня. Я не имею права приказывать ей.

— Я тоже герцогиня, Брайан!

— И ты моя жена.

— Я остаюсь.

— Нет!

— Мы спросим об этом Ричарда. Пусть ты его правая рука, но Ричарду пригодятся мои воины, да, мои воины, Брайан!

— Так ты решила искать защиты от меня у короля? — хрипло и недоверчиво переспросил Брайан.

На этот раз Элиза опустила глаза. Ей хотелось закричать: «Я люблю тебя! Я не могу уехать!» Но Брайан явно отвергал ее. Она мечтала, как Брайан обнимет ее, признается, что хотел ее видеть, грезил о ней все долгие одинокие ночи…

Он даже не прикоснулся к ней, лишь потребовал, чтобы она уехала.

Она безучастно произнесла:

— Я не стану мешать тебе, Брайан. Но я не уеду отсюда.

— Хорошо, Элиза, — ответил он. — Мы попросим короля разрешить наш спор. Я согласен подчиниться его решению, если ты сделаешь то же самое.

Она вновь взглянула на него, и ее сердце заколотилось. Наверняка Ричард позволит ей остаться! Она будет умолять его, напомнит, что она его сестра, что она выстояла против врагов Ричарда, когда тот жестоко отнял у нее мужа. На этот раз Ричард выслушает ее…

Она кивнула, глотая острый ком. Наступило неловкое молчание.

— Ты хорошо выглядишь, — заметила Элиза.

— Я выгляжу как куча песка, — возразил он. — А ты… ты слишком похудела. С тобой все в порядке?

Элиза кивнула, в отчаянии понимая, как сильно отдалило их время.

— Со мной все хорошо с того времени, как я… потеряла ребенка. Джинни уверяет, что виновата не я, что та ночь, когда умер Перси и понадобилось укреплять дом… в общем, неприятностей было слишком много. — Она уставилась в пол. — Прости, Брайан, — пробормотала она. — Знаешь, я так ждала этого ребенка… Прости меня! — Слезы угрожали заполнить ей глаза. Она быстро прикрыла их руками и тут же вскочила, когда Брайан наконец отпрянул от двери, стремительно подошел к ней, опустился на колени и взял ее за руки.

— Элиза, я не сержусь за ребенка! Нет, сержусь, но только на то, что не смог быть рядом с тобой. Мне жаль, что все беды свалились на тебя, что ты потеряла ребенка, потому что была вынуждена слишком много работать. Это беспокоит меня и сейчас. Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь, Элиза.

На лице Элизы показалась задумчивая улыбка, и она коснулась ладонью его спутанных волос.

— Даже на одну ночь? — прошептала она.