Свет луны в океане

- В ночь, когда мы были вместе, я позаботился о предохранении. Я дал ей понять, что не хочу никаких последствий. Вероятно, она просто боялась признаться.

- Но это же был ваш ребенок! — взволнованно воскликнула Андреа.— Вы имели право знать!

- Согласен. Но кто в восемнадцать лет может ясно мыслить?

- Вы! Иначе вы бы не уехали из дома, выполняя свою мечту.

- Я уехал оттуда потому, что не мог видеть боль в глазах отца после развода с матерью.

Андреа поверила ему.

- Мне очень жаль, Гейб. — Как ей хотелось бы найти лучшие слова для выражения своих чувств! - Но я все еще не понимаю, каким образом брак со мной может искупить... ваши грехи...

Он шумно втянул воздух.

— Вы не жили с грузом вины. Жанна-Мари нуждалась во мне, а я отказал ей.

- Вы бы не отказали, если бы она открылась вам, сказала правду.

Безрадостная улыбка мелькнула у него на лице.

- Спасибо, что защищаете меня. Но это не освобождает от проклятия. Я спал с ней, хотя и не любил ее.

- Она соблазнила вас, потому что хотела ребенка. Это делает ее долю вины равной вашей.

— Может быть, — согласился он.— Но если бы я женился на ней, вероятно, у нее бы не случился

выкидыш.

У Андреа разрывалось сердце от жалости к нему.

— Вы зря грызете себя. Ведь вы не могли исправить то, чего не знали.

— Наш малыш не выжил, — покачал он головой. — И я никак не могу восстановить справедливость. Когда вчера утром вы пришли ко мне, увидев ваше отчаяние, я кое-что понял. Я могу сделать это для вас, пока не слишком поздно. Меня потрясла ваша честность. Вы не стали использовать Брета. А ведь он с готовностью исполнил бы ваше желание. Вы бы стали его женой. Это то, что я не сделал для Жанны-Мари... — Его голос дрогнул. — Уверен, Андреа, что мы сумеем выполнить брачную работу. У нас нет секретов. Есть только надежда, что вы забеременеете.

Андреа снова посмотрела ему в глаза. Они светились каким-то волшебным светом. Таким она никогда раньше его не видела. Если она не ошибается в своей догадке, Гейб хочет ребенка взамен того, которого потерял.

У нее судорогой свело живот. Ведь она хранит свою тайну. Она не призналась, что влюблена в него. Но разве можно ему открыться? Он ведь просит ее не о любви.

- Я далека от совершенства, Гейб.

Он пожал плечами.

- Наши отношения будут построены на честности, а не на совершенстве. Я предлагаю немедленно заключить брак. Вам необходимо забеременеть как можно быстрее.

- А если у меня не произойдет зачатия? — с вызовом спросила она. Его хладнокровное отношение к браку, который, она верила, устраивают на небесах, разозлило ее.

- Мы решим это, если наступит необходимость.

- Вы имеете в виду развод?

Наступила пауза.

- Только в том случае, если мы оба захотим.

Он был слишком ловким предпринимателем, чтобы позволить загнать себя в ловушку.

- Есть одно условие. Вы должны его принять.

Она так и полагала. Должно быть какое-то условие!

- Вы не хотите знать, какое у меня условие?

Андреа вздрогнула.

Когда Брет начал с ней встречаться, он рассказал ей о безжалостной стороне натуры Гейба. Иначе тот не стал бы миллиардером к тридцати шести годам.

Тогда Андреа только засмеялась. Она не замечала у Гейба эту черту. Хотя он всегда казался немного отстраненным, все в компании восхищались боссом. Он справедливо относился к своим служащим и всегда заботился о них. Но с тех пор, как они приехали во Францию, она узнала и другие стороны его натуры. И не испытывала ни малейшего желания смеяться над ним.

— Гейб...

— Я собираюсь домой на Сен-Пьер.

Она моргнула.

— Вы собираетесь взять меня с собой на время вашего визита?

— Нет. В этом нет необходимости. У Ива и Жанны-Мари уже двое детей-подростков. Я больше не угрожаю их браку. Я скучаю по морю... и по дому.

— Но ваша компания...

— Я ее продал и деньги перевел в благотворительный фонд в помощь острову. Он годами не вылезает из экономического кризиса.

Гейб Корбин отдал миллиард долларов? Просто так?!

— Когда вы приняли решение?

— Давно. С тех пор, как моя семья не разрешает финансово поддерживать ее. Тогда я основал фонд, чтобы помогать ей другим способом. Дело в том, что я всегда хотел вернуться назад. И поддерживал связь с дедушкой. Но с тех пор, как умерла бабушка, он в депрессии. Обстоятельства ухудшились. Его друг детства, Зубелдия, живший в соседнем доме, недавно покинул этот мир. Его вдова Кармель собирается переехать в Пиренеи, как только к ней присоединится сын.

— Так вы не единственный, кто покинул остров?

Он снова сверкнул внимательным взглядом.

— Нет. В тот вечер, когда дедушка рассказал мне новости, я поручил риелтору купить дом Зубелдия для меня, но так, чтобы дедушка не знал. Это открывает определенные возможности.

— Возможности? Другими словами, потребуется много работы.

У него скривились губы.

— Пока дом не освободился, мы будем жить у деда. Надеюсь, мое возвращение взбодрит ему дух и поможет радоваться оставшимся годам. Корбины известны как долгожители. А ему только восемьдесят один.

Она долго изучающе разглядывала Гейба. Казалось, он предусмотрел все до мелочей.

— Он понятия не имеет, что вы возвращаетесь?