Свет маяка

Славка повеселел, спрятал компас и стал развязывать кроссовки. Он даже замычал от удовольствия, когда встал босыми ступнями, на скользкий холодный камень. Как давно он не чувствовал ничего подобного, он пошевелил пальцами на ногах и засмеялся. Закатал джинсы до колен, ухватился за брус в носу лодки и, перешагнув через борт, вступил в накопившуюся там воду. И тут же взвыл, и чуть не вскочил обратно. Вода была очень холодной, едва не ледяной. Никакого сравнения с тёплой рекой. Вопрос возможного купания отпал сам собой, в такую воду он не полезет, он сам себе не враг. Куда же его занесло? Северное море? От моря он ожидал тепла и мягкости, а тут – брр! Жуть какая! Оттого, верно, и вода такая тёмная на вид, и запаха особого нет, потому что это холодное море. Однако в лодку по щиколотку в воду пришлось залезть, и тут же Славка обнаружил деревянный ковш, застрявший под лавкой. Вот и проблема с водой почти решена.

На вычерпывание воды из лодки потребовалось, всё же немало времени, но Славка убедился, что лодка хоть и выглядит старой и потрёпанной, наружную жидкость не пропускает. Когда на самом дне осталась лишь крохотная лужица, и её уже нельзя было черпать ковшом, мальчишка забрал с берега кроссовки. Усевшись на лавку посреди лодки, он торопливо обулся. Как ни приятно было ходить босиком, ноги отчаянно мёрзли. А вот опыта обращения с вёслами и управления лодкой у Славки не было. Чистая теория. По телевизору видел да в кино ещё. Если он ничего не путал, сидеть нужно было лицом к корме и плыть (или правильнее всё-таки будет идти?) спиной вперёд. С вёслами Славка разобрался довольно быстро, на сообразительность он никогда не жаловался. Он вставил вёсла в уключины, сел на банку (он припомнил, что так должны называться скамейки на лодке), под ногами на дне оказался специальный упор. Он уже было собрался приналечь и сделать первый в жизни гребок, осмотрелся, чертыхнулся и полез на берег. Обзывая себя бестолковым склеротиком и глупой обезьяной, он отвязал от камня верёвку, смотал её и, бросив в самом носу, толкнул лодку, стаскивая её с мели и, быстро запрыгнув внутрь, опять занял место посреди лодки. Плавно толкнул правое весло, оно упёрлось в скалу, и утлое судёнышко на удивление легко заскользило по воде, закачалось на волнах.

Как только он тронулся от берега, ощущение начала приключенческого похода вернулось, и Славка почувствовал радостное возбуждение. Страхи притихли, тем более что пока ничего опасного не происходило. Наоборот, начало было просто замечательное, авантюрное и романтическое. Приспособиться к гребле получилось далеко не сразу. Вёсла то опускались слишком глубоко, и их приходилось тянуть со всей дури, то наоборот, срывались, проскакивая по самой поверхности моря, и Славка едва не опрокидывался назад. Сильно мешала качка, и набегающие волны стучали в борт, так и норовили закрутить лодку и ударить её с размаху о скалу. А некоторые особо настойчивые едва не плескали через борт, обдавая мальчишку холодными брызгами. Славка отгрёб от скалы дальше в море, но продвигался медленно. Лучший опыт постигается с ошибками и страданиями, уже вскоре мальчишка сообразил, что нужно идти под углом к волне, так волны скользили вдоль борта почти не мешая. Но и слишком удаляться от берега Славка не хотел. Хотя берег и выглядел издалека как отвесная скала, но волны и ветер были безжалостны и к скалам, и постепенно делали своё дело, разрушая монолит. Местами трещины и неровности зеленели пятнами мха и лишайника. То тут то там виднелись разного размера и формы уступы, к которым можно было бы причалить, если бы появилась такая потребность. Да и вообще, Славка был уверен, что возле скалы было значительно мельче, мальчишке попались даже несколько отдельных огромных валунов, торчащих из моря. Видимо они некогда откололись от отвесной скалы и потоки воды обкатали их почти до гладкости. Чтобы избегать волн и в то же время держаться берега, Славке пришлось лавировать зигзагами. Кажется, такой способ назывался «галсами». Хотя тут Святослав сомневался, что можно применить этот термин, ведь передвижение галсами относилось только к парусному судну. Таким образом парусники ловили парусами ветер, ибо он не дует как по заказу всегда в корму.