Свет — мое призвание

В мае 1939 года была созвана сессия физико-математического отделения академии, посвященная вопросам акустики Дворца Советов. Она проходила под председательством С. И. Вавилова. На сессии были обсуждены доклады руководителей работ по акустике. Сергей Иванович обратил внимание на необходимость привлечения к этим работам математиков, призвал математиков принять в них участие. Призыв был услышан. На него откликнулись будущие академики Лев Семенович Понтрягин и Владимир Александрович Фок. Проведенная ими работа не пропала даром — благодаря ей удалось решить ряд важных проблем архитектурной акустики.

Вавилов имел очень много поручений по линии президиума Академии наук СССР, членом которого он был избран в 1935 году, а также отделения физико-математических наук академии, где он работал с 1939 года заместителем академика-секретаря. С 1936 года Сергей Иванович работал и в отделениях технических наук, технической физики и технической химии. В 1938 году он был утвержден членом Высшей аттестационной комиссии Всесоюзного комитета по делам высшей школы.

В эти годы он возглавлял комиссию Академии наук СССР по изданию научно-популярной литературы, комиссию истории Академии наук СССР, входил в академические комитет по подготовке кадров, комиссию по техническому снабжению, совет по научной пропаганде. Он был членом комиссий Академии наук СССР по изучению распространения радиоволн, спектроскопии и других, входил в состав редакции словаря современного русского литературного языка, был членом Комитета по метеоритам, ученого совета Института теоретической геофизики, Физико-технического института и других.

Он заведовал секцией физики и математики Института истории науки и техники Академии наук СССР, был членом редакционно-издательского совета академии, а также редколлегии журнала «Доклады Академии наук СССР», ответственным редактором «Журнала экспериментальной и теоретической физики». При всем этом Сергей Иванович с честью нес обязанности депутата Ленинградского Совета депутатов трудящихся и депутата Верховного Совета РСФСР. Обширнейшая научно-организационная и общественная деятельность сделала С. И. Вавилова чрезвычайно популярным, выдвинула его в число ведущих ученых страны.

В марте 1941 года Сергею Ивановичу исполнилось пятьдесят лет. В день своего рождения он находился в Москве, и решено было отпраздновать его юбилей на квартире у Вадима Леонидовича Левшина на большой Якиманке (ныне улица Димитрова). Среди гостей были Б. М. Вул, Г. С. Ландсберг, В. В. Антонов-Романовский, М. А. Константинова-Шлезингер и другие сотрудники ФИАНа. Мне было тогда тринадцать лет. Помню, что вечер прошел очень тепло, весело и непринужденно.

Эффект Вавилова — Черенкова

В 1933 году С. И. Вавилов предложил своему аспиранту П. А. Черенкову, как мы уже упоминали, исследовать механизм люминесценции растворов ураниловых солей, возбуждаемых гамма-лучами радия, и сравнить его со свечением этих же веществ при их возбуждении видимым светом и рентгеновской радиацией.

Тема не получила поддержки у некоторых влиятельных деятелей академии. И. М. Франк и Е. Л. Фейнберг писали, что хорошо помнят язвительные замечания по поводу того, что в ФИАНе занимаются наблюдением призраков, изучают никому не нужное свечение неизвестно чего под действием гамма-лучей. Находились острословы, которые говорили: «Вы почему-то испытываете излучение только разных жидкостей и доказываете, что всюду оно есть, а излучение в шляпе не пробовали?» и т. п. Понадобились большие усилия, чтобы отстоять тему.

П. А. Черенков обнаружил, что помимо обычной люминесценции ураниловых солей существует и другое очень слабое свечение самих растворителей. Оно имело синюю окраску. Его энергия возрастала по мере продвижения в сторону коротких волн. Еще в 1929 году С. И. Вавилов обнаружил явление универсальной синей люминесценции, которое наблюдалось у чистых растворителей различной природы. Спектральный состав излучения во всех случаях был одинаковым. Наличие этого свечения было связано с присутствием даже в чистых растворителях ничтожных посторонних примесей, обладающих люминесцентной способностью. В шутку Сергей Иванович называл их дохлыми бактериями.

Естественно было провести аналогию между синим свечением жидкостей и излучением, обнаруженным Черенковым. Однако Вавилов не спешил с выводами. К этому времени люминесцентные свойства многих веществ были им глубоко изучены, их наиболее характерные признаки установлены. Так, было замечено, что люминесценция может сильно тушиться при добавлении посторонних примесей. Увеличение температуры также сопровождалось температурным тушением свечения. Мы уже говорили о поляризационных свойствах люминесцирующих веществ.

Вавилов очень интересовался всеми этапами исследования Черенкова, часто сам принимал участие в измерениях. Из-за малой интенсивности возбуждающего источника — гамма-лучей (в то время иных возбудителей такого рода не было) свечение оказывалось очень слабым. Это затрудняло проведение визуальных измерений.