Свет мой, зеркальце, скажи…

— Ты уверена? А может, сначала заглянем к Парамонову? Он как-никак старший группы, должен быть в теме, знать все обо всех своих подчиненных.

— Наташа, просто у меня такое чувство, что нам надо ехать к Нечаеву, — ответила Люда.

— Ну ладно, как скажешь. — Подруга пожала плечами. — К Нечаеву, значит, к Нечаеву.

Примерно через полчаса девушки подъехали к нужному им дому.

— Ну что, пошли? — спросила Наташа у подруги.

— Пошли, — вздохнула Люда и быстро перекрестилась. — Только бы предчувствия меня не обманули и Клепа оказалась здесь!

Подруги вошли в подъезд и поднялись в лифте на восьмой этаж.

— Вот квартира сто тридцать пять, звони, — прошептала Наташа. — Ой, погоди! — резко остановила она Людмилу, когда та уже протянула было руку к звонку. — Смотри, дверь открыта!

— Ну и что?

— Давай войдем.

— Ты что, неудобно же! — воспротивилась Люда.

— Неудобно спать на потолке, одеяло падает, — недовольно огрызнулась Наташа. — Прекрати дрожать и делай, как я, — велела она и, смело толкнув дверь, вошла в прихожую.

Людмиле ничего другого не оставалось, как последовать за ней.

— Наташка, ты ненормальная авантюристка! — прошипела она. — Это же чужая квартира! Хочешь, чтобы нас приняли за преступниц?

— Отстань, — отмахнулась та, продолжая тихонько продвигаться вперед. Девушки услышали какое-то странное завывание, доносившееся из-за приоткрытой двери ванной комнаты, и Наташа осторожно заглянула туда. Люда привстала на цыпочки, чтобы тоже увидеть, что там такое, и невольно прыснула со смеху. Их взорам открылась весьма экзотическая картина. На полу, протянувшись почти до самых дверей, просматривались какие-то голые волосатые ноги. Виднелась и последующая часть тела, расположенная выше, тоже почти голая, не считая плавок. Затем — половина груди весьма внушительных размеров. Голова и плечи неизвестного скрылись в недрах тумбочки, расположенной под раковиной. Девушки догадались, что эти завывания, которые они услышали, издавал обладатель сей головы. Было похоже на то, что делал он это с большим вдохновением, явно уверенный, что он исполняет один из знаменитых в прошлом шлягеров из репертуара господина Киркорова.

— Зайка моя, я твой зайчик! Ручка моя, я твой пальчик! Банька моя, я твой тазик! За-айка моя-а-а!..

— Во дает, — хихикнула Наталья. — Ты только посмотри на эти формы, — подмигнула она Людмиле. — Умереть и не подняться! Аполлон во плоти, да и только!

— Вить, это ты? — спросил этот некто из-под раковины. — Ты принес прокладки? Черт, у меня, кажется, рука в трубе застряла!

— Прокладки?! — округлила глаза Наталья. — Они что, оба извращенцы с этим Виктором?

Людмила схватила подругу за рукав и потащила ее обратно в прихожую, едва удерживаясь от смеха. — Идиотка, он наверняка про сантехнические прокладки говорит! — зашептала она. — Слушай, может, выйдем пока из квартиры, подождем в подъезде?

— С какой стати? — фыркнула Наталья.

— Ты же слышала, он разговаривал с каким-то Виктором, значит, тот должен сюда прийти с минуты на минуту.

— Ну и что?

— Как мы объясним ему, что мы здесь делаем?

— Так и объясним: дверь, мол, была открыта, и мы…

— Ой, это же бантик моей Клепы! — вдруг вскричала Люда, подбегая к тумбочке в прихожей. — А где же она сама?! Что он с ней сделал?!

Девушка ринулась обратно к ванной комнате, пылая праведным гневом.

— Где моя собака?! — что было сил рявкнула она.

— Кто здесь?! — испуганно спросили из-под раковины.

— Я спрашиваю, куда делась моя собака? — закричала Людмила.

— И бриллианты тоже… где? — это вступила Наталья.

— О, у тебя, оказывается, гости, — хохотнул какой-то пузатый мужик, внезапно показавшийся в дверях. — Какие симпатичные! Посторонитесь-ка, девоньки, дайте мне к раковине подойти. Руслан, вот, возьми прокладку, загони ее в паз в раструбе — и можешь вылезать, дальше я сам все сделаю.

— Я не могу вылезти, у меня рука застряла! — провыл тот. — Витя, сделай что-нибудь!

— Ох ты господи, только этого не хватало, — крякнул дядечка. — Погоди, я растительное масло принесу, должно помочь. Ты только не дергай рукой-то, а то еще дальше ее загонишь, тогда уж точно без резака не обойтись.

— Вы мне скажете наконец, где моя собака, или мне тут так и стоять и любоваться на ваши… на ваши голые телеса? — закричала Людмила. — Немедленно признавайтесь, что вы с ней сделали, иначе я немедленно звоню в милицию!

— Вот именно, — поддакнула подруге Наталья.

— Да все в порядке с вашей болонкой, — глухо проворчал Руслан. — Тоже мне, нашла время! Я тут застрял, а она мне про собаку толкует. Я еще той ночью понял, что ты ненормальная. Любит, не любит! К сердцу прижмет, к черту пошлет. Ворожея, блин!

— Сам ненормальный! — взвилась Людмила. — Сию минуту говори, где Клепа?!

— Не ори на меня, женщина! Я тебе не муж, и ты не у себя дома, — не уступил хозяин квартиры. — У моей мамы твоя собака.

— Почему? Как она туда попала?

— Так и попала, я сам ее матери отвез.

— Зачем?

— Затем, что нас срочно перебрасывали на аварийный объект. На целых три дня, учти! — прорычал из-под раковины молодой человек. — Или я должен был оставить вашу болонку здесь, за хозяйку, так сказать?