Свет мой, зеркальце, соври!

Похоже, Татьяна просто принадлежала к тому виду людей, которые живут сегодняшним днем. Ей важно было ездить на дорогой машине, одеваться в бутиках и пользоваться лучшей косметикой. А то, что после роскоши тусовок она возвращалась в грязную квартиру, ее нисколько не смущало, она не планировала оставаться здесь всю жизнь. Там уже особняки пойдут и загородные виллы, надо только дождаться!

Но годы шли, а принц на пути так и не материализовался. У таких светских кис вообще век недолог: образ жизни не позволяет сохранить красоту без огромных денежных средств, а средства появляются далеко не всегда. К тому же в спину стабильно дышит эскадрон более молодых конкуренток, отвлекающих на себя внимание драгоценных олигархов.

Поэтому одним везет, они становятся женами, пусть даже бывшими, очень обеспеченных мужчин. А другие превращаются в теток, вынужденных отвыкать от роскоши и жить только воспоминаниями о том, как «оно было тогда».

Примерно это и рассказала Агнии Татьяна, правда, несколько романтизируя свою роль в сером скучном мире. Причем женщина буквально захлебывалась ненавистью – спровоцированной многими, но сосредоточенной только на одном человеке.

– Это все он! Проклятый красавец… Я ведь любила его, понимаешь! Со многими спала, это да, но его любила! А он не оценил, сукин сын. Да за одну эту любовь, чистую, настоящую, он должен был меня на руках носить! Я ему величайшую жертву принесла – ребенка своего уничтожила, кровиночку свою! А он что? Прогнал меня прочь, выкинул надоевшую подстилку! Ублюдок!

Агния только сочувственно кивала. Странно, но, как и при разговоре с Ириной Козловой, в душе поднимался жгучий протест. Да как они смеют! Они же его не знают толком! Как они могут так к нему относиться, обвинять его в том, в чем виноваты сами!

И снова она заставила себя молчать, потому что на всех свиней бисера не напасешься.

– Ну а ты? – Татьяна наконец закончила характеристику Даниила Вербицкого. – Ты-то как с ним познакомилась?

– А я медсестра, меня в клинике к нему приставили, помогать.

– Это да, – злорадно забулькала женщина. – Этот выродок теперь даже почесаться не может самостоятельно! Я не знаю, кто это с ним сделал, но храни его Господь!

Агния сильно сомневалась, что подобные призывы действенны: вряд ли Богу захочется хранить морального урода, исковеркавшего жизнь не самому плохому человеку. Но и этот довод она оставила при себе.

– Скажи, а ему очень больно? – Татьяна посмотрела на собеседницу с прямо-таки по-детски наивной надеждой. – Он ведь страдает, да?

– Да, ему очень плохо. – В силу недавних обстоятельств Агния не была уверена, что это ложь.

– Как хорошо! Я так надеялась, что это произойдет! – засмеялась женщина. – Столько лет я мечтала увидеть, как он гниет заживо… Есть все-таки глобальная справедливость!

Агнии было тошно находиться рядом с ней – чисто физически. Так искренне радоваться чужой боли нормальный человек не может.

– Может быть. Ну а ты сама не пыталась отомстить ему?

– Я хотела! Я даже искала таких мужчин, которые могли это сделать, была с ними ради этого. Только без толку! Одни вообще не желали ничего знать, давали мне деньги и все… как проститутке какой-то! Другие были слишком трусливы, чтобы пойти против него. И никто, никто не согласился помочь мне восстановить справедливость!

«Хорошо, хоть не сказала «честь вернуть», – подумала Агния.

– Ну а сама ты ничего не предпринимала?

– Нет, – сокрушенно вздохнула Татьяна. – Я пыталась нанять людей, но как это можно сделать? Криминальных связей у меня нету, больших денег – тоже. Я связывалась с этими… мелкими барыгами… но они как узнавали, кого надо убить, так открыто смеялись надо мной. Этот же его охраняет, Вадим… педики, б…! Понять мои страдания никто не смог, я вынуждена была день за днем, год за годом жить с осознанием того, что тварь, убившая моего ребенка, продолжает жить, причем очень даже неплохо! Но когда я узнала о той аварии… это был самый счастливый день в моей жизни!

Агнии хотелось ее ударить. Без слов, без объяснений, просто ударить, придавить, как ядовитое насекомое. Но пока нельзя… Один вопрос – и можно уйти из этого логова и снова дышать чистым воздухом.

– Ну а мне бы ты хотела отомстить? Когда увидела меня в его доме?

– Это еще зачем? – удивилась Татьяна. – Я знала, что он бросит тебя так же, как бросил меня, что ты тоже будешь его ненавидеть. У него ведь нет сердца! Да и как я могла тебе мстить? Я даже не помню толком, как тебя зовут!

Глава 15

«Сама виновата, – в который раз напомнила себе Агния. – Терпи теперь!»

Очень хотелось произнести это вслух, а еще лучше – громко выругаться. Да что угодно сделать, лишь бы прервать монотонную речь медсестры, посвященную проблемам со стулом.

Агния не могла понять, зачем на нее выплескивали эту малоприятную информацию. Сейчас медсестре логичнее было бы говорить о цепях и казематах, ведь занималась она самой настоящей пыткой: бесцеремонно сдирала присохший к ранам бинт.

Да уж, тут вам не платная клиника. Никакого обезболивающего, никакой осторожности. А чего цацкаться с этой неженкой? Не умрет!