Свет на пути. В синем небе нет следов

В синем небе нет следов Комментарии к притчам Исана

Примечание для читателей

Конец каждой беседы в этой серии следует определенному распорядку, который может озадачить читателя, если он не был там сам.

Во-первых, это время Сардара Гурудаяла Сингха. «Сардарджи» давний ученик, чей сердечный и заразительный хохот разносится во время рассказывания шуток, названного в его честь.

За шутками следует медитация, состоящая из следующих частей.

Каждая стадия медитации предваряется сигналом Ошо барабанщику Ниведано. Этот удар гонга представлен в тексте следующим образом:

После этого наступает период молчаливого сидения, фокусировки сознания на центре, точке свидетельствования.

Затем следует «позволение» (let go: отпускание) — каждый человек ложится на спину, давая всему раствориться.

Следующий сигнал гонга возвращает собравшихся к положению сидя.

Участников сопровождают слова мастера.

Полный текст каждой вечерней медитации приводится здесь.

Глава 1 Копните глубже

1 ноября 1988 г.

Наш возлюбленный Мастер,

Однажды Исан до поздней ночи просидел с Якудзю в тиши горного храма.

-  Кто ты? — спросил Якудзю.

-  Рейю, — ответил Исан.

-  Поройся в очаге, — посоветовал Якудзю. Исан сделал то, что ему велели, и сказал:

-  Я не нашел ни одного уголька. Якудзю взял щипцы и, порывшись глубже, вытащил крохотный тлеющий уголь. Он показал его Исану и сказал:

-  Вот, смотри!

Исан внезапно стал просветленным. Он поклонился Якудзю, который сказал:

-  Ты пришел к перекрестку природы будды; ты должен наблюдать за временем и причинностью. Когда придет время, ты осознаешь это — подобно тому, как вспоминаешь нечто забытое- Это нельзя взять у других. Следовательно, когда ты просветленный, проявляется твоя изначальная природа. Теперь ты достиг ее — заботливо ее культивируй.

Маниша, сегодня мы начинаем новую серию бесед о дзен — на этот раз о мастере Исане. Название этой серии укажет вам, каким человеком был Исан. Серия называется: «Исан: в синем небе нет следов». Он был настолько великим мастером, насколько это возможного не оставил после себя ни значительных писаний, ни пространных комментариев. Исан сделал в точности то, что говорил Будда о подлинном мастере — он исчез в синем небе, как птица, не оставив следов.

Откуда эта идея об отсутствии следов? В ней есть очень важный подтекст. Это значит,что великий мастер не создает движение; он не создает путь, по которому может следовать каждый. Он летает в небе, он рождает в вас жажду полета и исчезает в синеве небес, создавая в вас страстное желание узнать, что это такое — исчезнуть в предельном.

Исан точно следовал указаниям Будды. Он — великий мастер, но почти забытый. Кто помнит людей, которые не оставили за собой великого движения, не создали организованной религии, не выбрали себе преемников, не сделали свою религию политикой, силой в материальном мире? Исан ничего этого не делал. Он просто жил в безмолвии. Конечно, к нему тянулись тысячи учеников, но это не его вина. Вы не можете осуждать его за это — это была просто магнетическая сила, которой он стал, исчезнув в просветлении. Свет пролился в далекие земли, и те, у кого были глаза, пошли в укромное место, спрятанное в лесу, где жил Исан. Постепенно тысячи учеников стали жить в этом лесу — а Исан не звал никого. Они пришли сами.

И помните разницу: когда вы приходите сами, вы приходите тотально. Когда вас зовут, есть неохота, страх: возможно, вами будут управлять. Но когда вы приходите сами — вы прожили свою жизнь, вы познали ее бессмысленность. Вы приходите из великого понимания,что жизни нечего предложить вам. Вы приходите целостно и тотально — и безотлагательно, потому что никто не знает: будете ли вы завтра на земле,или нет. Смерть в любой момент может постучать в ваши двери,она непредсказуема. Она редко приходит к человеку предупредить: «Я иду». Изредка это бывало, в сказках...

В следующем моменте нет определенности. Все, что у вас есть — этот момент. Так что не рассеивайте свое сознание; концентрируйте его на этом мгновении. Если вы действительно хотите узнать высший источник бытия и его безмерное блаженство, этого единственного момента достаточно.