Свет на вершине (СИ)

— Почему мой отец держал этот завод? Да потому, что завод был всего лишь прикрытием для того места, на котором он стоит. Особое место, отец называл его местом силы. Напрямую о Тьме он, разумеется, никогда не говорил. Может быть, вообще не знал. Насколько я понимаю, охранять это место наш род вынужден был издревле. Возможно, отец даже сам не представлял, зачем это делает. А может, просто не успел рассказать мне. Но, как бы там ни было, я уверен — это то место, которое нам нужно.

— Н-да, — только и сказал я. — Вот и вскрылось предназначение завода.

Теперь оставалось порадовать директора и всех работников.

На проходной мою машину пропустили сразу. Но я притормозил и, опустив стекло, сказал охраннику:

— Машину за нами тоже пропускайте. Сейчас будет эвакуация, так что можете не закрывать ворота.

— Эвакуация? — тупо переспросил охранник. — А это что ж такое?

— Это — все люди с завода уйдут, — терпеливо пояснил я. — Включая вас. И как можно дальше.

Продолжать разговор не стал, отъехал. Начнём с головы.

— Ждите здесь, — буркнул, припарковавшись. — Завод — не место для аристократов.

— А ты как же? — съязвила Агата.

— А ко мне не липнет, — туманно ответил я и вышел из машины.

Жорж вылез вслед за мной.

— Я же сказал… — обернулся я.

— Я слышал. И всё же, этот завод принадлежал моему роду. Имею я право хотя бы посмотреть, что он собой представляет?

— А почему раньше не проявлял интереса?

Жорж пожал плечами.

— Глупым был. Молодость, Барятинский. Ты ведь ещё помнишь, что это такое?

Я вспомнил свою молодость. Хмыкнул. Ладно, чёрт с ним, пусть идёт.

Цеха произвели на Юсупова неизгладимое впечатление. Аристократик явно впервые в жизни увидел производство, и ему, вероятно, казалось, что попал в ад, кишащий грязными чертями. Ужас и брезгливость явственно читались на благородной физиономии — хотя Жорж изо всех сил старался прятать свои чувства. К счастью, скоро мы достигли двери на лестницу и поднялись на административный этаж.

Директор был у себя. Увидев меня, удивился. Увидев Жоржа, удивился ещё больше. В конечном итоге даже поздороваться забыл.

— Эм… Но… А что же?.. — вот и всё, что мы от него услышаи.

— Все работы необходимо прекратить, — сказал я. — Всех людей с территории завода вывести. Вы расходитесь по домам. С сохранением заработной платы, разумеется.

— Но… А что же будет? — недоумевал директор. — У нас план, у нас…

— Завтра об этом поговоришь, — отрезал я. — Не со мной — так с Федотом. Ты, надеюсь, не забыл, кто это?

— Я бы предпочёл с вами, ваше…

— Меня завтра может не быть. Федота, впрочем, тоже. Как и вас… — Я поморщился. — Ладно. Не будем сейчас об этом. Просто срочно остановите производство и эвакуируйте людей. Думаю, что к завтрашнему утру вам уже будет ясно, что делать, и делать ли вообще. В любом случае, благодарю за труд, на всякий случай — прощайте. Это всё. Действуйте.

* * *

Мы стояли на плоской крыше завода. Я, Жорж и дед. Император, близняшки Львовы и все остальные пока ожидали в одном из опустевших кабинетов на административном этаже. Младших Воинов Света вскоре должен был портануть к заводу Витман. В этот раз нам действительно понадобятся все силы.

— Проклятый снег! — оглядевшись, буркнул дед.

Зимой снег с заводских корпусов, наверное, сбрасывали. Сейчас, в начале весны, определенно остановились на «скоро сам потает». Плотного, лежалого снега, образовавшего хрусткий наст, тут было выше щиколотки.

— Что бы вы, беленькие, делали без чёрных магов, — фыркнул Жорж. — Отойдите.

Он указал тростью на снег, покрывающий крышу, и что-то шепнул. Из трости выплеснулась струя пламени, как из добротного огнемёта. Вода хлынула в разные стороны, задымился рубероид, однако обошлось без пожара.

— Прошу, — сказал Жорж.

— Нет, это я прошу. — Дед вытащил нож. — Кровь должна принадлежать человеку, отмеченному Тьмой.

— О, — только и сказал Жорж. — Ну тогда чего же мы ждём? — Он протянул деду руку.

Я смотрел, как лезвие взрезает кожу на руке Жоржа. Дед сцедил кровь в вычурный золотой кубок, взял специально приготовленную кисть и принялся рисовать круг. Жорж прижал к разрезу платок.

— Ты в порядке? — спросил я.

Жорж был бледен. Разрез, похоже, показал ему, что всё зашло уже очень далеко. Назад пути не будет.

— А как ты думаешь? — спросил он.

— Я думаю, что тебя сейчас должно трясти, как на электрическом стуле… Пойдём.

— Куда? Мне нужно находиться здесь.

— Ритуал не начнётся, пока не прибудут все. Идём, говорю. Успеем.

Мы спустились вниз, прошли по опустевшему административному этажу в кабинет директора. Выламывать дверь не пришлось — директор так торопился эвакуироваться, что даже запереть её забыл. Искомое я обнаружил в подобии бара, шкафчике со стеклянной дверцей. Початую бутылку рома и стаканы.

Щедро плеснул Жоржу. Тот взял стакан и с сомнением посмотрел на меня.

— А ты?

— Ну… — Я поколебался. — Да, к чёрту. Через час уже будет всё равно.

Налил и себе. Мы выпили. Жорж закашлялся. Пояснил:

— Никогда прежде не пил крепкое. Отец не одобрял, а после его смерти… Проклятье, Барятинский! — он посмотрел на меня. — Как всё до такого дошло? Ты и я, бок о бок, против общего врага…