Свет над тайгой

Ага, есть идея! Стафо наглухо затянул до самого подбородка герметическую «молнию» комбинезона и быстро повернул регулятор баллона со сжатым воздухом, вмонтированного в ткань комбинезона, — это был аварийный запас на случай катастрофы. Комбинезон сразу раздулся, словно шар, плотная прорезиненная ткань облегла, стиснула штурмана, погнала кровь в верхнюю часть тела. От прилива крови к голове Стафо почувствовал легкое головокружение.

В этот момент сила тяжести резко, рывком возросла. Непреодолимая сила швырнула Стафо к стенке коридора. Штурман не успел выставить рук и больно ударился лбом о шершавый пластик, который продолжал спокойно светиться. Стафо яростно швырнуло еще раз, на стальную штангу-поручень. Он почувствовал во рту солоноватый привкус. Одновременно к горлу подступила тошнота. «Ну вот и все», — только и успел подумать Стафо. Последним усилием воли он забрался в уголок коридорного отсека, за воздушный кондиционер, который мирно жужжал.

* * *

Он очнулся оттого, что автосистема комбинезона включила кислородную подачу. Стафо жадно глотал острую, восхитительно свежую струйку кислорода, бившую ему прямо в лицо.

Сила тяжести на корабле успела вырасти неимоверно.

Сколько времени прошло? Стафо высвободил из-под многотонного тела левую руку и медленно пододвинул ее к глазам. На это у него ушло минут десять. Но усилия штурмана оказались напрасными: часы разбились от удара о стальную штангу.

Стафо бросил взгляд на отражающую поверхность кондиционера. «Я похож в раздутом комбинезоне на тот серебристый шар», — подумал он.

Малейшее движение стоило штурману невероятных усилий. Кровь тяжело стучала в висках.

Прежде, всего выключить кислородную подачу: кислород необходимо беречь. Кое-как дотянувшись до узкого резинового патрубка, отходящего от шлема, Стафо стиснул его зубами и едва не вскрикнул от боли — передний зуб, которым он надавил, был выбит и еле держался. Стафо выплюнул его. Рот снова наполнился кровью, перед глазами поплыли цветные круги.

«Не раскисать!», — приказал себе штурман.

Самое время подкрепиться. При одной мысли о еде Стафо почувствовал тошноту. Но это не остановило его. Медленно, очень медленно двигалась его рука к карману комбинезона, где лежал пакет НЗ. Через каждые пять минут он разрешал руке отдохнуть. Вытащив пакет и надорвав пленку, он уже не сумел поднести его ко рту: тяжесть пакета превысила его силы. Пакет выскользнул из пальцев и глухо стукнулся о стенку, прилипнув к ней, — такой огромной была сила, тяжести.

Тогда Стафо решил применить новый маневр. Он медленно и осторожно наклонился к пакету и вцепился в него саднящими зубами. Ему посчастливилось достичь цели, и он жадно впился в сочную, ароматную массу хлореллы. Превосходная пища, насыщенная витаминами, быстро восстановила его силы, и Стафо почувствовал себя немного лучше. Затем ему удалось высосать из плоского термоса несколько глотков крепкого кофе. Он поднял голову, она не была уже такой тяжелой.

«Раз уж я остался один из бодрствующих на борту, нужно добраться до рубки управления и проверить, как работают механизмы», — решил он.

Хотя раздутый комбинезон сильно мешал, Стафо не решался выпустить из него воздух. Он отлично понимал, что только благодаря сжатому воздуху все еще переносит перегрузки. А ускорение силы тяжести — штурман это ощущал — продолжало возрастать. И потому надо было торопиться.

Кое-как втиснувшись в штурманское кресло и включив противоперегрузочную систему на полную мощность, Стафо почувствовал облегчение. Но это длилось недолго. Снова стала мучить огромная тяжесть.

Очнувшись от тяжелого забытья, Стафо пошевелился в кресле, устраиваясь поудобнее. Дышалось тяжело, в груди хрипело.

Роб, Роб! Как он мог забыть о Робе!

Стафо нажал кнопку вызова, и через несколько минут в штурманскую рубку как ни в чем не бывало вкатился Роб. Выглядел он как обычно, только движения его стали, пожалуй, более замедленными.

— Где ты был, Роб? — спросил Стафо, насилу ворочая распухшим и тяжелым языком.

— В кают-компании, — с готовностью пророкотал робот в ответ. Он не выразил ни малейшего удивления, что видит штурмана бодрствующим, хотя, конечно же, знал что все члены экипажа «Ренаты» должны в настоящий момент находиться в глубоком анабиозе. Традиция не программировать роботам эмоций, Стафо это знал, восходила к седой древности.

— В кают-компании для тебя нет работы, — заметил Стафо.

— Знаю, — согласился робот. — Но я не мог выйти оттуда.

— Люк заклинился? — воскликнул Стафо, живо вспомнив недавние события.

— Верно, и люк. Но это было потом. А поначалу я не мог подняться — лежал ничком: конечности подгибались. Повышенная сила тяжести, — пояснил Роб.

— Как же ты поднялся?

— Потом щупальца адаптировались, все пришло в норму.

«Вот что значит самонастраивающаяся система! — подумал Стафо. — Роб автоматически приспособился к условиям повышенной тяжести… Права Антуанетта: как несовершенен человеческий организм!»

— Весь экипаж лег в анабиоз? — спросил Стафо.

— Весь, кроме тебя, штурман. А почему ты…