Свет обратной стороны звезд

— Да ты особо не расстраивайся. Кур заводят, чтобы несли яйца, коров на молоко и мясо, собак, чтобы все это охраняли. Вот и ты будешь выполнять то, что у тебя уже неплохо получается.

— Летать?

— А ты думал танцевать или княжну трахать? Я думаю, она уже всего попробовала, с избытком. Глаз у меня наметанный.

Федор ничего не сказал, только ухмыльнулся, пряча под усмешкой досаду.

— И даже не просто летать, — размышляя, продолжил Стрельников. — Мне думается дело в твоих неуставных маневрах… Однако, тварь эта княжна.

— А отчего? — поинтересовался Конечников, однако вполне мысленно согласясь с другом в оценке этой девушки.

— Вспомни, как наследницу престола подают в газетах и визии. Платочек, платье до пола, чуть ли не ряса. Каждая вторая фотография в костюме сестры милосердия. А она тут ляжками сверкает…

— И что?

— Будто знает, что никто уже не расскажет…

— Да ну тебя, сплюнь дурак, — вдруг вырвалось у Федора.

От слов второго лейтенанта Конечникова пробрал озноб.

— Тьфу, тьфу, тьфу… — Стрелкин демонстративно плюнул через левое плечо.

— Знаешь, меня эта княжна заморочила, в смуту ввела. Помнишь про Дарью рассказывал?

— Ну как не помнить, — заметил Василий.

— Так вот, если дочку Дубилы вымыть — она один в один.

— Точно помнишь? Не путаешь?

— Не, Васька, не путаю. Детская память — она крепкая.

— Я думал Дарья — обыкновенная молодая тетка. А это девочка — шалава выпендрежная, — заметил Стрельников.

— Я ведь рассказывал.

— Ну ты чего-то там говорил, — ответил Василий, — только вот как-то невнятно. Рассказал бы еще раз, с подробностями и деталями. Ночь целая впереди.

— Сказочка долгая, да все по чувствиям. Раньше как-то повода не было… — сказал Федор, вытягивая из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и затянулся ароматным дымом дорогой эстешной отравы. — Ладно… Однажды я оказался в густом диком лесу, двигаясь за странным объектом в небе. Обьект выглядел как гигантское веретено, верней нож с широким рыбообразным клинком и большой гардой. Я тогда был мальчиком лет восьми.

— Ну типа понятно, что не вчера — заметил Стрельников.

— Аппарат, как мне показалось должен был сесть в километре или двух от меня. Я плюнул на брата Витю, доверенного мне на попечение дедом и кинулся через лес, прихватив самострел и набив в колчан все стрелы, которые успел сделать.

Витьке я сказал, чтобы он не высовывался из подземной сторожки ни под каким видом, тем более что дед обещал вернуться через час.

Корабль виднелся в небе во всей красе. Я бежал за ним, спотыкаясь о корни сосен и поскальзываясь на влажной траве. Корабль, удаляясь, становился все меньше и меньше, но я двигался к нему с упорством достойным лучшего применения. Когда звездолет исчез, я некоторое время двигался по солнцу. Примерно через час откуда-то набежали густые, черные тучи. Я продолжал идти, но вскоре понял, что потерялся. Густой, темный ельник окружал меня со всех сторон, и ничто не подсказывало, в какую сторону идти. Делать было нечего, и я побрел наудачу.

Удача мне улыбнулась. Тучи также неожиданно унесло. Арисс ласково взглянул с белесого неба. Прикинув прошедшее время, я понял, что инстинкт охотника меня не подвел, и я двигался в правильном направлении.

— А как? — удивился Василий.

— Меня дедушка научил, что Арисс движется по небу слева направо и за час проходит 20 своих диаметров. На других планетах, конечно, все по-другому.

— Занятно… — вставил Стрельников.

— Я почти успокоился, зная, что с солнцем я найду дорогу и туда, и обратно. Я даже поднял сломанную ветку, освободил ее от листьев и стал рубить травинки, представляя, что это злые эланцы. В голове стал складываться безумный, но показавшийся мне тогда крайне разумным план: — проникнуть на корабль, дождаться пока весь экипаж выйдет наружу и угнать его. То, что я понятия не имел, как управлять звездолетом меня не смутило. На этот случай у меня был запасной вариант — захватить пилота, и, угрожая ему самострелом, заставить отвести корабль куда мне нужно.

— Гы, — тихонько сказал Стрельников, веселясь.

— Скоро лес перешел в отдельно стоящие группки деревьев и почти непроходимые заросли трав и кустарников. Как сейчас помню, это была конопля.

— О, твоя Амальгама просто райское место, — засмеялся Василий.

— Насколько я знаю, чтобы конопля стала ядреной, нужно чтобы было очень жарко. А на высоте климат более чем умеренный.

— Жалко, — с сожалением произнес Стрельников, вытаскивая из пачки еще одну сигарету.

— Корабль я увидел издали. Он был огромным, с улицу поселка в длину. Небесный гость стоял на опорах, выпущенных под передними и задними крыльями. Одна из опор была перебита, отчего корабль стоял неровно, опираясь на нижнюю левую башню центральной батареи. Было видно, что звездолету пришлось несладко: на корпусе виднелись свежие вмятины и дыры с оплавленными краями.

Левая верхняя башня центральной батареи была снесена вместе с колпаком артпоста, и теперь оттуда поднимался желтоватый дымок.

У меня от восхищения перехватило дыхание — передо мной был настоящий боевой звездолет, прямиком с орбиты, после жаркого боя.