Свет обратной стороны звезд

Оружие, лекарства и припасы были аккуратно сгружены. Поляну освещал маячок, благодаря чему мы увидели все это добро еще издали. Под фонарем лежал клочок бумаги, где было написано: «Я хочу, чтобы ты жил. Прости».

— Она улетела?

— Да, — ответил Федор. — Если бы она осталась, то нашлась бы рано или поздно.

— А я уж было думал, что корабль ушел без нее, — Стрелкин усмехнулся. — Все к тому и шло.

— Нет… А жаль… Осталась бы жить. Много лет спустя, я узнал, что через несколько суток после взлета, корабль вступил в бой и был уничтожен. Эланцы так и не узнали о нашей планете. Они ради приличия пошарили в окрестности в кольцах Ахрона, последней планеты нашей системы, и не найдя ничего убрались восвояси.

— А ты счастливый человек, Федя, — заметил Стрелкин. — Чего хотел в жизни — добился. Командиром стал. «Эстреку» завалил. За Дашку рассчитался. За Амальгаму тоже. Как линкоры валить — придумал…

— Немного… — заметил Конечников.

— А я и того меньше… Цистерну водки выпил и гектар травы искурил… Все.

Повисло долгое молчание.

— Крок, посмотри — внезапно переменил тему Василий, — большой поисковый локатор перестал вращаться.

Конечников включил на своем экране изображение камер наблюдения. В этом ракурсе станция была как на ладони, гигантская, грозная, ощетинившаяся оружием и антеннами. Огромное параболическое зеркало радара замерло, просвечивая пространство в направлении пояса астероидов. Пушки сверхкрупного калибра, пришли в движение.

— Это серьезно, — крикнул Конечников, вскакивая. — Боевая тревога!

Завыли сирены. Федор скатился по лесенке, запрыгнул в кресло, пристегнул ремни, активировал компенсаторы.

На экране появился дежурный.

— 2803, тревога!

— Мы готовы, — ответил Конечников.

— Молодец, — похвалил офицер. — Радарное наблюдение засекло групповую цель. Идут по кривой сближения к станции. Координаты места сбора на экране.

— Есть.

— Приготовиться к обстрелу.

— Есть, — отреагировал Конечников. — Эмиттеры поля включить!

«Хотя вряд ли это поможет» — подумал он.

Корабль запустил моторы, выходя на расчетную траекторию.

Было видно, как из каналов планетарных орудий космокрепости вылетели тонкие лучики света — пушки дали залп картечью.

Радары скаута взвыли, предупреждая о приближении скоростных целей, а следом в защитное поле орбитальной крепости ударили снаряды противника, пробили его и врезались в корпус.

На поверхности орбитальной крепости вспухли огненные комья разрывов.

— Наблюдаю прямое попадание в орбитальную станцию «Солейна», — выделил Федор сообщение. — Ангары 03–07, 08, 15, батареи плоскости 5 разрушены полностью.

Конечников увидел, как от станции с максимально возможным для такого корыта ускорением идет тяжелый транспорт «Колыма», приданный группе гиперпространственных разведчиков как мобильный склад боепитания.

Где-то далеко, среди звезд, загорелись и погасли искорки далекого пламени, снаряды деметрианцев тоже нашли цель. Пушки крепости, получив подтверждение прицела, стали ритмично выплевывать картечь и болванки. Федор представил, как несладко приходится эланцам под градом снарядов. Еще пару раз залпы подданных регул-императора накрыли станцию, но, ни одна из пушек главного калибра не пострадала. Радары исправно определяли положение эскадры противника и корректировали прицел, после каждого удара эланской картечи. Огонь эланцев ослабел, на кораблях команды боролись с повреждениями, пилоты постоянно маневрировали, не давая собственной артиллерии стрелять прицельно.

Бой складывался не в пользу эланцев. Еще не были пущены в ход плазмометы и лазеры, оружие ближнего боя, а эскадра противника уже потеряла корабль или может даже два. За то время, пока ордер эланцев смог бы приблизиться настолько, чтобы обмениваться с противником залпами на прямой наводке, комендоры крепости расстреляли бы все боевые звездолеты эскадры вторжения.

Внезапно эфир взорвался непереносимым свистом и гулом.

— Вспышка в атмосфере Солейны, — доложил сквозь помехи наблюдатель.

Конечников повернулся к боковому экрану и своими глазами увидел отсвет второго чудовищного взрыва на невидимой стороне планеты. Следующий заряд врезался в поверхность по касательной, вызвав выброс на орбиту миллиардов тонн каменных обломков и ионизированного газа.

— Атас, — заорал наблюдатель, забыв все правильные, уставные слова. — Сваливаем.

Время стало внезапно липким, тягучим и длинным. Конечников прикладывал все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы заставить пальцы в рецепторной зоне двигаться, но они были словно ватные, чужие.

Голоса пропали, замерли в нелепых позах люди. Даже стена пламени за прозрачными панорамными блистерами рубки, замедлила свой бег. У Федора было время поразмыслить обо всем, даже вспомнить детство, пока пальцы не сложились в правильную комбинацию. Время сразу же потекло нормально.

Корабль начал маневр уклонения, движимый с предельным ускорением нереактивной тягой моторов. С некоторым запозданием маневр отхода повторили все крейсера.