Свет обратной стороны звезд

— «Пакадура» неисправна!

— А я тебя предупреждал, — не самоуправствуй. Приказываю уничтожить любой ценой!!

— Линкор может упасть на Гало.

— Первый лейтенант, выполнять приказание! — наслаждаясь своей властью над ним, проорал полковник Гагарин.

— Ты думаешь, что мы на таран пойдем, сучонок?! — Конечников с досады ударил кулаком в монитор. И крикнул радисту. — Выруби связь, чтоб я больше этого пидора не слышал.

Сказав это, он сам испугался. Такое может позволить себе лишь тот, кому осталось жизни только до удара корпусом по неприятельской броне.

На носовом обзорном экране вырастала «рогатая камбала» с ее высокими, похожими на овальные башни фортами и длинным, плоским корпусом, помеченным «жареной соплей» — эланским гербом. Мелкие надстройки и антенны были снесены ударной волной, из пробоин хлестало пламя. Форт 2 — бис был взорван ракетами с «2805». Линкор походил на основательно побитого быка с обломанным рогом.

Много раз в своих мечтах и снах Конечников видел момент, когда он выходил один на один с «Эстреко», чтобы рассчитаться за все и всех. Но в реальности это выглядело совсем по-другому. Простреленный, обгорелый, смертельно раненый звездолет врага не казался достойным противником. Тем более что Федор понимал, с каким хитрым расчетом его послали. Почин 2803 вызовет целую серию таранных ударов.

Опять Конечников чувствовал эту липкую, холодную определенность правил игры, заданность твердой, чужой волей. И как протест против правил, делающих его послушной пешкой, приносимой в жертву, возникло решение.

— Управление мне! Активировать компенсаторы!!! — крикнул Конечников.

Корабль начал разгон. Цифры на табло акселерометра перевалили за 200 метров за секунду в квадрате.

Раскаленная дыра с торчащими балками шпангоутов, окруженная хаосом скомканных, горелых, рваных полос измочаленной брони, стала стремительно расти на экранах. Кто-то завыл в смертной тоске, видя, что командир идет на таран.

Первый пилот, глядя на приближающийся линкор, выдернул из ниши за подлокотником бутылку «дубиловки», привычно выбил пробку, треснув ладонью в донышко. Торопливо, в два глотка ополовинил и кинул второму пилоту, чтобы тот успел до удара. Радист попеременно то молился, то ругался, то, включив передачу, просил всех, кто слышит сообщить жене, что погиб ее супруг в бою, легко, без мучений.

Кто-то кричал, кто-то беззвучно плакал, кто-то в ужасе закрывал руками глаза. Зампотех Ильин саркастически улыбался, видимо вспоминая свою любимую присказку: — «Жил грешно и умер смешно».

— Приготовились! — крикнул Конечников. — Васька, кидай «дуру» по сигналу.

— Прости, Крок, это все из-за меня!

— Давай!!!

Он дал максимальную тягу на противоход, пропуская сброшенный снаряд. На борту ракеты явственно читалась надпись: «За Амальгаму».

Пальцы тяжело сложились в непривычную позицию. Первому лейтенанту вдруг показалось, что он слышит разочарованный, голодный рев зверя, упустившего добычу.

Этот маневр был невозможен при стандартном интерфейсе. Но мануальное управление, разработанное для противокорабельных ракет, допускало любую возможность.

Запустились два из четырех тормозных и первый маршевый. Застонал от предельной нагрузки корпус. Стон перешел в душераздирающий визг, когда Федор подал полную мощность на ходовые. Волна перегрузки накрыла его, застилая красной мглой глаза. Первый лейтенант увидел, как в опасной близости промелькнул корпус вражеского линкора. На бальдуритовой броне центрального бастиона был выведен номер 10149.

Едва не зацепившись кормой за стапятидесятиметровый утес форта, скаут по сложной кривой нырнул под громадную тушу линкора, спасаясь от осколков.

В брюхе «эланца» вспыхнул адский огонь. Чудовищной силы взрыв встряхнул корабль. Горячая субстанция распада вихрем промчалась по звездолету, выжигая все живое, выстреливая языками раскаленного пламени из иллюминаторов и люков.

Казня с детских лет ненавистную Федору «рогатую камбалу», огонь небесной катастрофы долго буйствовал в остатках корабля, пока он не взорвался, войдя в плотные слои атмосферы.

2805 и 2810 решили повторить маневр Конечникова, сбросив как бомбы полуактивные мины. Ни к чему хорошему это не привело. Пилоты «десятки» в последний момент растерялись, и крейсер на полном ходу протаранил линкор «Шигело». Линкор просто разорвало на куски.

Взрыв был таким мощным, что обломки распахали борта следующего за ним линейного корабля, разрушив надстройки левого борта, вывели из строя центральный бастион и ходовую рубку, лишив «Претендента» управления.

«Пятерка», ведомая Гутом, влепила мины по цитадели тяжелого штурмового крейсера «Айдахо», вызвав серию взрывов. Корабль противника и без того был изрядно потрепан, и мегатонные заряды «Чертополохов» переломили «эланца» пополам. При выходе из пике, скаут налетел на обломок взорванного им ТШК, смяв бронекорпус в районе рубки и главного артпоста.

Все смешалось. Эланцы, видя что «бешеные собачки» идут на таран одна за одной, стали разбегаться.