Свет обратной стороны звезд

Никифоров нажал сенсор включения, наводя объектив на стену. В зоне проекции, возник текст послания к генералу, отправленный накануне операции через центр секретной связи.

Генерал довольно посмотрел на Конечникова, потом прокрутил окно редактора дальше. «Довожу до Вашего сведения, что исполняющий обязанности командира малого ракетоносного корабля первый лейтенант Конечников Ф. А. был незаконно задержан группой по проведению специальных операций. В настоящее время, вышеупомянутый первый лейтенант содержится в блоке смертников и ему предъявлено обвинение в совершении тяжелого военного преступления. Могу доказать, что Конечников неви……..».

«Васька?» — пронеслось в голове первого лейтенанта. — «Стрелкин, ничего не понимая в сетевых технологиях, не умея даже набирать текст на клавиатуре, смог сам отправить письмо?!».

— Довольно! — сказал генерал. — Вы узнали компьютер?

— Так точно, мой, — отрубил Конечников.

— И это вы залезли в почтовый сервер секретной связи?

— Так точно.

— Кто кроме вас участвовал?

— Я был один…

— Пожалуй, к себе вы не пойдете… — в раздумье сказал генерал. — Откроем дело, раз уж вы не отрицаете. Суд у нас скорый и справедливый. На пять лет каторжных работ можете рассчитывать смело.

— Виноват — отвечу, господин генерал, — твердо сказал Конечников.

— Смотри-ка, смелый какой. Не сходится, однако. Ты в камере сидел, когда второе письмо мне пришло.

— Не могу знать! — уперся Конечников.

— Стрельников мне все рассказал и передал компьютер.

— Осмелюсь доложить, господин генерал, — вставил Федор, — Стрельников, один из самых бестолковых офицеров на нашем корабле. Вы сами совершенно верно изволили его называть «спившимся подонком». Он эту машинку и включить бы не смог. Кроме того, от винных порционов у него бывают сонные грезы, которые он от яви не отличает.

— Говорите «бестолковый»?

— Так точно. Он законченный пьяница и первостатейный врун.

— Ну, хорошо, — генерал кивнул головой. — Из материалов дела следует, что он без команды подготовил последнюю ракету к пуску? И именно это заставило корабль в бою совершать неуставные маневры?

— Он хоть и полный идиот, но на это даже он бы не решился. Я отдал ему команду.

— И каким же образом? — ехидно поинтересовался генерал. — Мы внимательно слушали записи. И, знаете ли, ни намека…

— Не удивительно. Я ему рукой махнул, чтобы он запускал…

— Чушь. Где артиллерийская рубка, а где был ваш пост? Не сходится…

— А я по видео…

— Не надо делать из меня дурака, лейтенант, — разозлился генерал. — Никогда не слышал, чтобы в бою командир и начальник артсистем пялились друг на друга по видео.

— У нас так принято.

— Ну, ладно, — генерал плотоядно усмехнулся. — Ответите и за это.

— Как прикажете, — твердо сказал первый лейтенант.

— Ты хорошо подумал, Конечников? — пристально вглядываясь ему в глаза, спросил командующий.

— Так точно.

— Ну, ладно, — генерал на мгновение ушел в себя, точно что-то высчитывая. И вдруг спросил совсем неожиданное: — Как у тебя с выпивкой?

— Нормально… — искренне удивился Федор. — Да и не пью я почти, только вид делаю.

— А ночью то чего орал?

— Приснилось, наверное, что-то, — как можно более спокойно ответил Конечников.

— И руки резать пытался?

— Как оказалось — убить 500 миллионов не так просто.

Бригадный генерал долго смотрел в глаза Конечникова, потом покачал головой. Не говоря ни слова, удалил злополучные сообщения и вернул компьютер Федору.

В камере повисло тягостное молчание.

— Видел я твои записи. Не забрасывай это дело… Не рухни «Эстреко» на эту пакостную планетку, быть тебе капитаном и кавалером Алмазного креста. Придет и твое время. Дурь из головы выбрось и жди. А пока в командировку поедешь в Аделаиду…

— Есть в Аделаиду, — ответил Конечников.

— Ты бы лучше командира предложил заменить, — горько добавил генерал. — Говорили ему — «Выстрелил, — и назад». А он… 53 корабля сгубил, гнида…

Генерал повернулся и, не прощаясь, вышел из камеры.

Примерно через полчаса Конечников поднялся на борт скаута.

Дневальный вытянулся в струнку и радостно оттарабанил: — Здравия желаю, господин первый лейтенант.

Федор отдал честь и сделал жест, чтобы дневальный молчал.

Но матрос-первогодок, ошалело хлопая глазами, заорал: — «Начальник дежурной смены! На выход!».

— Чего орешь, дурак! — рявкнул на него Конечников. — Когда инспекция, дневальные молчат. А свои идут, так соловьем разливаются.

— Чего там у тебя? — поинтересовался Стрелкин, высовываясь из дверного проема. — Крок, блин! Живой!

Васька кинулся к Федору, матерясь от восторга.

— Я знал, что есть на белом свете правда! Выпустили, суки драные!

Очень скоро Стрелкин с Конечниковым засели в капитанской каюте, занимаясь приготовлением горячительного коктейля из остатков оптической жидкости на всю офицерскую братию.

Стрелкин рассказывал последние новости.

— Тут такое творилось… Сначала спецы из прокуратуры пришли снимать рекордеры. Я под шумок заменил кормовой на мертвый из запаса. Подумал, что пригодится. И пригодился, когда эти козлы все «потеряли». А потом, ты представляешь, явился спецназ и расписал все сортиры надписями про «ДМБ» и «Амальгаму».