Свет первой любви

Но он не может вступить в брак столь хладнокровно – и дело здесь не только в Джулиане, но и в нем самом. К сожалению, он понимает: несмотря на свою молодость, робость и уступчивость, Джулиана Уишерт к тому же еще и человек – возможно, она мечтает о любви, нежности и счастье на всю жизнь. С ним она не увидит ничего подобного. К тому же он слишком стар для нее.

И потом, он пока просто не может вступить в брак. И не сможет до тех пор, пока не узнает, что часы, проведенные в хижине отшельника, не возымели определенных последствий. Одна лишь мысль об этом приводила его в ужас… Тем не менее последствия весьма вероятны. Он дважды оросил ее своим семенем. И теперь не может обручиться с другой женщиной, не убедившись, что не обязан жениться на Майре Хейз.

Майра Хейз! Кеннет бледнел при одной мысли о ней. Эта девица – воплощение всего, что вызывает в женщине наибольшее осуждение: дерзко пренебрегающая условностями и приличиями лгунья, преступница и контрабандистка! Она ничем не лучше своего братца или даже своего прадеда. И она чуть было не заманила его в ловушку, точно так же, как Шон чуть было не заманил в ловушку его сестру. Хотя она все же отвергла его – отвергла с яростной горечью. Он не хотел вспоминать ту, последнюю, ссору. Майра тогда походила на тигрицу.

Возможно, она стала мягче – либо войдя в возраст, либо лишившись своего сообщника. Но она по-прежнему бродит по окрестностям одна, без сопровождающих, по-прежнему отвергает любой совет, который воспринимает как приказание. Она по-прежнему упрямо идет своим путем. И по-прежнему пренебрегает приличиями. Такая предпочла бы умереть, но не поступиться своей добродетелью. Впрочем, нет… это уже неверно, даже нелепо. Уж в этом-то он, по крайней мере, не может ее обвинить.

Но она отказалась выслушать его предложение вступить в брак. Как типично для Майры! Как можно было отказаться? Он ведь лишил ее девственности. Она утратила добродетель, а стало быть, и возможность вступить в брак с кем бы то ни было, кроме него. Что станется с ней и с ее матерью, когда она расторгнет помолвку с Бейли? Хорошо ли она подумала? Хотя вряд ли это повлияло бы на ее решение. Майра пренебрегла бы возможностью выйти за него – вот и все!

Всю неделю Кеннет придумывал себе всевозможные занятия. И всю неделю его терзали воспоминания о той ночи и об отказе Майры хотя бы выслушать его предложение. Всю неделю он страшился: вдруг она возьмет и передумает? Или обстоятельства заставят ее передумать… И всю неделю она вызывала у него раздражение – нет, ярость. Она не могла отказать ему. Он не мог согласиться с ее отказом. Это просто ни на что не похоже.

В Тамауте, в зале для собраний, должен был состояться бал по случаю Нового года. Часть гостей Данбертона уже разъехалась, но кое-кто из оставшихся решил, что па этом балу будет весело, хотя, разумеется, великолепием он не превзойдет рождественский бал в Данбертоне. Но вот одному молодому человеку, например, запала в душу хорошенькая мисс Пеналлен, а две молодые леди, хихикая, вспоминали о сыновьях мистера Мизона. Энсли и Хелен очень хотелось побывать на этом балу. А Джулиане – посмотреть, как выглядит зал для собраний. Графиня сообщила леди Хокингсфорд, что зал этот убран со вкусом, хотя излишне строго.

Майра будет там, подумал Кеннет. Обязательно будет! Но нельзя же из-за этого не поехать туда. Всю неделю он ждал, что вот-вот столкнется с ней где-нибудь в гостях или в деревне. Нельзя же вечно избегать ее. Да он и не хочет ее избегать. Даже напротив. Они еще не покончили со своими делами, а он намерен покончить с ними самым достойным образом. Нельзя позволить этой девице пренебрегать им.

Но его раздражала сама мысль о том, что он ее увидит, будет с ней разговаривать.

Договорились, что в его карете вместе с ним поедут мисс Уишерт, Хелен и Энсли. Еще в двух каретах разместились гости, желающие побывать на балу. Когда все уселись и кареты покатили в сторону Тамаута, наступило какое-то особое оживление.

* * *

Всю неделю после Рождества леди Хсйз не покидала уверенность, что ее дочь подхватила простуду, когда шла домой из Данбертона после бала.

– Просто не понимаю, о чем думал его сиятельство, когда допустил такое, – ворчала леди Хейз. – Пуститься в путь по такому глубокому снегу, что даже карета не может проехать! И к тому же в такой холод! Разве можно было идти пешком? Хорошо еще, что ты смогла укутаться в этот красивый теплый шарф. Хотя этого, конечно же, было недостаточно.

– Но я даже слышать не могла о том, чтобы остаться в Данбертоне, – объясняла Майра. Она улыбнулась:

– А вы знаете, какой я бываю упрямой, если что-нибудь решу.

– С его стороны, конечно, было любезно проводить тебя самому, – продолжала леди Хейз. – Но я не могу поверить, что сэр Эдвин допустил бы, чтобы ты настояла на своем, И как только граф позволил тебе совершить подобную глупость!

– Мне было не по себе в Данбертоне, – объясняла Майра. – Там оставались только те, кто гостит в доме. Большая часть этих гостей – члены графской семьи. Я никого из них не знаю. Я должна была отправиться домой.