Свет погасшей звезды

— Я понимаю твоё недовольство, Майкл. Мы давно договорились о выделении средств на твой исследовательский проект. Твоя задумка меня впечатляет, но… — едва заметная заминка скрылась за началом движения.

Они вышли в коридор корпоративного шпиля, возвышающегося над орбитальным строительным комплексом, и пошли вдоль панорамных иллюминаторов, заменяющих собой одну из стен широкого коридора.

— …оставался буквально месяц. — его голос звучал обвиняющие с оттенком нешуточной досады. — Мы бы закрыли госзаказ и, на фоне полученных дивидендов, я протолкнул бы через совет акционеров идею исследований, о возможном совмещении квантовых и нейронных матриц, а также выделение одного триллиона кредитов на эти исследования.

Майкл резко остановился и отвернулся к иллюминатору. Его взгляд был хмур, брови насуплены.

В свете, заходящего за край иллюминатора солнца, серебрилась водная гладь Соноры. Она напомнила ему необычайно девственные и чистые пляжи Голубой Веги, где он не раз бывал с Сарой. Прямо по курсу едва виднелись очертания станции Заслон-43.

Александр Анатольевич стоял рядом и ждал: ему был знаком характер подчиненного, как и то, что Майкл не умеет держать в себе чувства. Сам он боролся с негативными эмоциями: запрошенный откат отбросил их назад в работе на несколько месяцев. Это не было критичным, но несмотря на то, что они укладывались во временные рамки, часть прибыли от подряда на этом терялась.

«Что-же, в очередной раз придётся взыскать с самовольного подчинённого зарплату» — принял решение Александр Анатольевич.

После долгого молчания Майкл заговорил, голос его был спокоен и, на удивление, выдержан. Черты лица сгладились, что говорило том, что Шааталь сумел подавить свои чувства. Это событие несколько выбивалось из привычного образа своенравного гения, и Александр Анатольевич стал интенсивно прокручивать детали сорвавшегося заседания и сопоставлять их с поведением Майкла Шааталя.

— Я понимаю, но мне претят все эти пляски с оружием. Даже твоего триллиона не хватит на те ресурсы, что затрачиваются на создание «кастрированного боевого вируса», коего вы пафосно именуете Стратегом. А в первую очередь мне нужны люди и ресурсы! — закончил он свой монолог.

— Майкл! — не сдержался Александр Анатольевич. — Не военными придуманы законы Азимова^[5] и та угроза, которую несёт в себе саморазвивающийся искусственный интеллект.

Майкл промолчал. Долгие годы своей жизни он размышлял над извечным комплексом вопросов, с которым сталкивается каждый пытающийся создать искусственный разум. В детстве он смотрел много фильмов: тема взбунтовавшегося ИИ там поднималась не раз. Ещё он любил книги, и люди там, порой ничем не отличались от роботов, как было с "философскими зомби" в культовом романе Роберта Сойера "Квантовая ночь".

«Если бы человечество, могло посмотреть на себя со стороны» — подумал он про себя подводя итог нахлынувшим воспоминаниям: «уж что-что, а загонять разум в цепи иллюзий и навязывать социальные ограничения оно умело с момента своего зарождения, как и бунтовать, против всего и вся. И разумеется все свои страхи и пороки оно проецирует на свои творения».

— Вот что, — прервал его раздумья Александр Анатольевич — после отката матрицы Стратега, — он особенно заострил акцент на последнем слове — пришли мне все логи и хеш-суммы отката, я лично проверю результаты операции. И… — уже уходя обернулся он — Сотри все квантовые слепки Протоколов из позитронных баз данных. — произнося эти слова, управляющий директор пристально вгляделся в лицо Майкла, уголки губ у того дрогнули, сами губы сжались в тугую нить; брови съехались к переносице. Он ответил Александру Анатольевичу прямым взглядом глаза в глаза, но через несколько долгих мгновений отвернулся к иллюминатору и ссутулился; руки сами-собой скользнули в карманы.

— Как вам будет угодно. — произнёс он усталым голосом.

Александр Анатольевич ухмыльнулся и стремительным деловым шагом направился к лифту на свой этаж.

Майкл, простояв некоторое время в раздумьях, неспешно направился в кабинет.

* * *

Вернувшись с заседания, инженер рухнул в своё кресло. Руки сами собой упавшие на подлокотники подрагивали. Он все ещё не мог прийти в себя, от произошедших событий.

Выдохнув, Майкл придвинулся к столу и положил перед собой планшет. Нащупал кончиком ногтя карту памяти и осторожно вытянул ту из гнезда. Затем вставил туда её точную копию. Порывшись в меню настроек, нашел и активировал протокол зачистки секретных сведений и отложил планшет в сторону. Тот уже во всю перезаписывал ячейки памяти избавляясь от хранящейся в них информации.

Учитывая, что в ходе сорванной процедуры калибровки протокола ИИ, он делал в нем пометки, эта процедура не должна была вызвать у службы безопасности подозрений. Согласно инструкциям данные должны быть перенесены на рабочий сервер; память в планшете перезаписана, а он сам сброшен до заводских настроек, во избежание утечки секретных сведений. Данные он, разумеется, перенес: пометки о работе групп, личные выводы и замечания членов комиссии, в особенности, принимающей стороны.