Свет погасшей звезды

— Замечательно, — улыбнулась девушка. — А вы видели, как уехал автобус? — сменила она тему.

— Слышала, как гудел. Как они могли уехать без меня? Ладно бы ты… Утром пойдём по следу, выйдем на дорогу, а там… Пусть Юрий Васильевич прощается со своей работой, — мстительно усмехнулась она. — Интересно, как он оправдываться станет. До чего противный тип, дотошный.

Наташа промолчала, вспомнив, как отозвался о гиде водитель автобуса, причём не за глаза.

Мисси прибежала к ним с радостным лаем. Обнюхав шлёпанец, снова принялась его грызть.

Шамси внимательно осмотрел женщин и подтянул рюкзак. Достал две тёмные рубашки и молча протянул им.

Наташа недоверчиво развернула рубашку: простая, хлопковая, широкая. Пахло от неё приятной свежестью. Протестовать не стала, тихо поблагодарила и накинула поверх платья. Дополнительно укуталась в косынку. Пропахшие дымом волосы закрепила зажимом.

Было довольно прохладно. Дым от костра смешивался с туманом, стелился по земле. В костре алели угли. Она боялась думать о том, что произошло. И расспрашивать мужчину при Люсе не хотела. Ждала рассвета, наивно надеясь, что утро принесёт хорошие вести, отыщется след автобуса, и они выйдут на дорогу. А пока достала из сумочки мобильник. Сети по-прежнему не было. Да и откуда ей взяться?

Страх брал верх над рассудком, подавлял волю, сеял в душе панику. Подташнивало.

— Спать хочется, — зевнула Людмила и уставилась на Шамси. — Теперь, когда я вижу, что Наташа знает не больше моего, может быть вы, господин Лемма, расскажете нам, что случилось? Почему автобус уехал без нас?

Он потёр подбородок и повёл шеей.

Наташа ожидала увидеть шрам на шее в расстёгнутом вороте свободной рубашки, но различила лишь едва заметный шов, который с течением времени станет невидимым. Мужчина прислушался к её совету и сделал пластическую операцию? Значит, не так уж безразличен к своему внешнему виду.

— Так куда так спешил автобус? — настаивала Люся менторским тоном. — Вон там раздавленный аварийный фонарь, — махнула она рукой. — А вон там брошенная мазутная ветошь, хотя водитель знает, чем чревато подобное разбрасывание. И вот, — кивнула на Мисси. — Роза Львовна забыла свою любимую девочку? Зачем я гонялась за ней по парку?

Мисси подняла голову и прислушалась. Звонко гавкнув, подпрыгнула к гиду и оскалилась.

— Ах ты, козявка! Тявкать на меня? — схватила Людмила шлёпанец, огрела им собаку и бросила «китайца» в костёр.

Взвился столб искр, послышалось потрескивание горящих сучьев, огонь окрасился в голубовато-зелёный цвет.

Наташа отвернулась от коптящего пламени и резкого едкого дыма, обдавшего лицо. Чихнула и зажала нос ладонью.

Шпиц в мгновение ока легонько цапнула Люсю за руку. Та ухватилась за её ухо:

— В следующий раз получишь по морде, поняла? Я тебе не хозяйка, быстро воспитаю. Будешь шёлковая.

Мисси поджала хвост и жалобно заскулила.

— Отстаньте от неё, — сжала Наташа руку обидчицы, и гид отпустила ухо шпица. — Нашли, на ком злость вымещать.

— Не видела ты меня злой, — парировала Люся.

Собака, вывернувшись, лизнула защитницу по руке и, обиженно оглядываясь, поплелась к Шамси. Тот подхватил её на руки. Выпрямился.

— Желаете знать правду, Людмила? — спросил напряжённо.

— Да, Шамси, скажи мне правду, — с вызовом бросила она, наблюдая, как он открывает рюкзак.

В руках мужчины появились огромные изогнутые ножны, богато украшенные серебром и золотом. Он вынул из них кривой кинжал с широким обоюдоострым изогнутым лезвием.

Женщина в страхе отшатнулась, отползая в сторону, а Наташа не сдержала восторженного возгласа:

— Джамбия! — загорелись её глаза. Холодное оружие всегда было её слабостью.

Шамси поддел кинжалом спёкшийся чадящий остаток шлёпанца и отбросил в сторону. Грозно глянул на замершую Люсю:

— Называйте меня на вы, Людмила Афанасьевна, как и сидящую рядом с вами женщину, — посмотрел на Наташу. — Перед вами гехаймрат Шамси Лемма, тайный советник и верноподданный его величества короля Германии Конрада Второго, императора Священной Римской империи и графиня Вэлэри фон Россен, старшая дочь и наследница пфальцграфа Манфреда фон Россена из древнего рода Виттсбахов и польской княжны Стефании Ольдржоху из династии Пржевысловичей, будущая владелица поместья близ Штрассбурха и родового дома в Аугусте. С этого момента вы будете немногословны, крайне уважительны, предупредительно-вежливы и услужливы.

Гид испуганно следила за руками мужчины, как он не спеша пристраивает кинжал за широкий кожаный пояс, не уступающий в роскоши ножнам.

— Вы поняли? — взялся он за перламутровую рукоять кинжала.

Людмила Афанасьевна кивнула. Молча.

Молчала и Наташа. При упоминании имён Манфред и Стефания в её голове словно что-то щёлкнуло. Из глубин сознания всплыло видение.

Девушка вдруг отчётливо увидела обстановку большой комнаты: огромный камин, украшенные панелями стены, стол, деревянные кресла с высокими резными спинками, гобелен в серо-синих тонах с изображением корабля в вихре пенных волн с надутыми парусами и розой ветров на них.