Свет проклятых звёзд (СИ)

— Вместо того, чтобы развивать науки, — зло сверкнул глазами Феанаро и перевёл взгляд с собеседников на обозы с вещами. — Нолдор Первого Дома! — заговорил он громче. — Это не бегство! И не показушный жест обиженной женщины! Уходят только те, кто не согласен с решением Валар, и готов это продемонстрировать не только словом, но и делом! Нас больше, чем они могут подумать! Я этого так не оставлю, я разберусь! Должен быть выход! В Тирионе остались наши верные друзья, а не одни лишь противники, готовые защищать всеми правдами и неправдами свою лень! Увы, жизнь показала: только Первому Дому Нолдор важно развитие, остальным достаточно построенного Валар дворца. Кто-то уверен, будто изгнание для меня равносильно наказанию для неразумного дитя! Так пусть увидят, сколь чудовищно ошиблись!

— Слишком гордые пушистики такие надоедливые! — фыркнул Финвэ.

Если бы подобное сказал кто-то другой, разразилась бы буря, но на слова отца сын Мириэль лишь рассмеялся.

— Помнишь, как мы путешествовали вместе? — спросил Макалаурэ у мрачного Чёрного Финвэ, чтобы вид младшего брата не вгонял в тоску ещё больше. Начнёт ругаться — тем лучше.

— Вместе? — потухший взгляд Морифинвэ наполнился ненавистью. — Сколько раз мы уезжали из Тириона вместе? То кто-то ещё не родился, то слишком маленький, то отлучился по поручению отца… И заметь: ни разу не было сказано «Не хочу», «У меня другие планы!»

— Не кипятись, Морьо, — вмешались Амбаруссар, подъехав с разных сторон, окружив хотевшего поспешить вперёд брата. — Когда мы вместе отправились на северо-запад, в горы, и атар дал каждому задание составить карты и найти…

— Новых врагов, потому что старые наскучили? — спросил неожиданно оказавшийся рядом Финвэ, и Феаноринги, разом покосившись на отца, расхохотались.

— Горные козлы — нам не враги, — серьёзно сказал Макалаурэ. — Тьелко и Курво охотились на них вместо поиска месторождения кварца.

— Было весело потом надевать на голову скальпы с рогами! — в один голос хохотнули близнецы. — Дед, ты не представляешь, какая случилась катастрофа! Мы не нашли двух одинаковых «шапок»! У всех козлов рога разные!

— Кошмар какой, — покачал головой нолдоран.

Феанаро, поначалу скакавший впереди, развернул коня и подъехал к первой гружёной телеге, тихо заговорил с верными, которым поручил контролировать перевозку самого ценного из Тириона в Форменоссэ. В серых горящих глазах старшего принца до сих пор отражался пустеющий, погружающийся во тьму и тишину королевский дворец-обсерватория. Страшно и невыносимо тоскливо.

— Мне кажется, или отец не собирается возвращаться в Тирион? — неожиданно серьёзно спросил Макалаурэ.

— Он не верит, что его туда пустят, — хмыкнул Морифинвэ. — И правильно не верит. Будь я врагом Первого Дома, сделал бы всё, чтобы его глава никогда не оказался снова в моём городе.

— Никто ничего не сможет сделать, — мило улыбнулся Финвэ. — Нимбиньяр никогда всерьёз не вредят друг другу. Такие уж они милые зверята.

***

Скалы. Камни. Глыбы…

Серый и чёрный. Немного белого.

Света Древ словно не существует, и нет ничего, что может обрадовать, тронуть за душу, заставить улыбнуться. Только скалы и кажущийся бесконечным обрыв, такой же бесцветный и унылый, с мёртвой, недвижной водой внизу. Подняться сюда было очень тяжело, словно на плечи взвалили обломок горы. Если бы не Хуан, на которого можно облокотиться, путь стал бы непреодолимым.

Теперь Ириссэ далеко. И разделила влюблённые сердца не только вечная вражда Домов Нолдор, но и расстояние, которое можно преодолеть очень быстро, но принцесса не станет этого делать. Вероятно, стоило остаться в Тирионе, только что это изменило бы? В качестве кого сидеть во дворце? Помогать верным отца отстаивать его позиции? А может, ничего не делать и оказаться врагом сразу всем? Второй Дом никогда не примет сына Феанаро, а Первый после такого отречётся.

Путники остановились, и пёс лёг у ног хозяина, ткнулся огромной мордой в колено. Внизу все так же неподвижно серела вода. Скалы, чужие и холодные в своём безмолвии, давили на иссушенную душу, будто желая добить слабое никчемное создание.

Туркафинвэ, встав у обрыва, совершенно ни о чём не думая, посмотрел вниз. Можно было бы спуститься, но… зачем?

Представляя, как вечно спокойный, а точнее молчаливо-напряжённый Майти приветствовал приехавших к нему родичей, как обнимал одних, пожимал руку другим и избегал общения, даже краткого, с отцом, беловолосый Феанарион сделал шаг. Назад.

Вокруг ни души. Ни звука. Только отсутствие цвета. Всё это было очень странно, но удивляться не осталось сил — чтобы уйти в забытье, может быть, необязательно отправляться в Лориэн? Духу эльфа ведь всецело подвластно его тело. Или это ложь Валар?

Уйти. Уснуть. Отречься от всех даров, которых в общем-то не просил.

Цвета нет. Звука тоже. Ничего нет, но и не надо. Нужно просто поддаться разрушающему душу чувству, погасить в себе свет. Хватит ли сил?

В какой-то момент Туркафинвэ почудилось, что он видит себя со стороны, словно паря над пропастью с мёртвой, застывшей водой внизу.