Свет проклятых звёзд (СИ)

— Вода жестока и коварна, как женщина, — вылил остатки вина в кружки кузнец. — И без неё нельзя, и с ней одни опасности. Но я тебе вот что скажу: в том, что сынок мой утоп, твоей вины нет, Фарагор из тех был, кто долго не живёт. Он бы либо в тюрьму сел, либо разбойники какие прикончили. Но если он всё-таки найдётся, помни: я твоего отца спас. Из большой беды выручил. Мне-то уже ничего не надо, есть всё, что хотел. А Фарагору ещё жить…

***

Андрет начала есть. Много, вкусно. Ранняя зимняя ночь погрузила Алый Простор во тьму и зловещую тишину. Вспоминая о чужих горестях, старшая из сестёр вождя думала о том, что новая череда смертей рано или поздно закончится, но на ком?

«Варенье тоже закончится…»

От этой мысли стало неприятно — что за сравнение? Однако пустеющая вазочка сейчас могла довести до слёз.

Лучше подумать о Бериль. Как она дальше? Когда в её дом, где Андрет пережидала бунт, пришёл не Гваэрон, а двое его помощников, сразу всё стало ясно. Какая страшная трагедия для огромной семьи! Конечно, приют приносит доход и немалый, но ведь и траты там большие!

Траты… Да! Есть ещё мёд.

После очередного кусочка хлеба со сладостью заболели зубы, особенно один, рядом с тем, который раскрошился после рождения сына. Эх, Фарагор, Фарагор! Столько жертв из-за тебя, а ты…

Андрет подумала, что не хотела бы его возвращения домой. Пусть просто пришлёт весточку, сообщит, мол, жив-здоров, и этого будет более, чем достаточно.

Мысль о необходимости зайти в комнату и проверить мужа лишила сил. Опять видеть то, во что он превратился, не хватало духа. Однако не получалось решиться и на другое.

Андрет всегда знала — Фаранор мог выпить чаще и больше чем надо, да и семья у него была не самая примерная — один младший брат чего стоил! Говорили, вроде и дед помер от пьянства, да и прадед тоже. Сестра вождя понимала, что могла предотвратить беду, поскольку видела состояние супруга перед тем, как его хватил удар — пунцовое лицо, странный блеск в глазах, головокружение. Надо было просто не позволять напиваться, празднуя спасение Брегора, а потом, оплакивая сына. Надо было. Но теперь уже поздно.

Мёда оставалось ещё много, но Андрет решила — хватит. Лучше новое варенье приготовить. Первая жена Беора вроде тоже сладким объелась до смерти, повторить её судьбу желания не было. Всё-таки решившись проверить, как там Фаранор, который стараниями лекарей не умер после удара, а превратился в лежачее мычащее тело, испражняющееся под себя, Андрет посмотрела на стены, потолок, мебель, вещицы разные, коврики… Большинству из этого суждено сгореть вместе с хозяином — жить в роли вечной няньки сестра вождя не собиралась. А так — пожар и пожар, бывает. Может, не весь дом сгорит, но тогда это получится подозрительно. Хотя… Кто осудит?! Кто посмеет осуждать сестру вождя?! Да ещё и в такой страшной ситуации! Поболтают, пошепчутся и притихнут. А не притихнут — Брегор поможет, уж он это умеет.

Главное — решиться. Но пока есть более насущная проблема — закончилось варенье. В кладовке точно найдутся запасы, значит, пора браться за работу. Заодно удастся отвлечься от тяжёлых мыслей.

***

Жить под присмотром брегоровской армии нравилось всем, кроме виновника торжества. Напуганные мятежом жена и средняя дочь Берена благодарили Брегора за помощь и защиту, косо поглядывая на книжника, мол, молчи вообще.

«Вы что, не понимаете, что вас охраняют не от мятежников?!» — вспылил как-то глава семейства, однако никого его слова не впечатлили.

Сам вождь к родичу не приходил, да и вовсе редко показывался из дома. Долетали только слухи, мол, Брегор, сын почившего Боромира решил полностью изменить устройство Алого Простора, направив все силы населения на войну с Морготом, готовя на северный фронт и мальчиков, и девочек, введя в школах соответствующие науки. Ремёсла же будут полностью переданы приезжим гномам и эльфам Дортониона, поскольку эдайн всё равно уступают в умениях и тем, и другим.

У Берена по этому поводу возникало множество вопросов, однако все они меркли в сравнении с необходимостью раз в десять дней отчитываться о проделанной работе над книгами перед приставленной к дому армией. Да кто они такие, чтобы оценивать работу учителя?

«Мы — те, — ответил однажды на гневный выпад Берена самый низколобый страж, — кому потом отстреливать тех, кого ты воспитаешь».

Пожалуй, возразить тут нечего.

Зима постепенно приближалась к особенному рубежу, когда мороз наиболее промозглый, но все вокруг начинают упорно твердить, мол потерпеть осталось недолго.

Заранее подготовив записи для проверки брегоровской охраной и отложив отчёты об учёбе в школе, которые с удивительным усердием присылала Андрет, Берен вышел из библиотеки и пошёл вниз, чтобы просто немного развеяться. В кухню опять натаскали вёдер с водой для стирки — обычное дело для зимы, жена и средняя дочь вместе со служанкой занимались наведением чистоты, обильно смачивая и отжимая тряпки, полоща простыни и скатерти. Всё, как всегда. Но почему-то вдруг Берен почувствовал себя странно, а потом — плохо. Очень плохо.