Свет проклятых звёзд (СИ)

Черноволосая эльфийка осторожно вошла, принеся с собой аромат цветов, плотно закрыла дверь, проверила засов. Круглые, длинные, сердцевидные и треугольные лепестки легли на стол, и серые глаза Авара улыбнулись.

— Спасибо, любимая, — прошептал он, стиснул в объятиях тонкое тело, спрятанное под шерстяным платьем с кожаными вставками необычных форм.

— Мы справимся, — сказала эльфийка, утыкаясь в чёрные кудри возлюбленного. — Вместе.

Стеклянный овал, бережно приделанный на костяное с серебром миниатюрное «копьё», украсился засушенными подобиями живых растений — напоминанием о семье, которой больше нет. Один за одним, словно опадающие лепестки, все сгинули во тьме, и два любящих сердца сильнее прижались друг к другу, боясь утратить последнее.

***

Тьелпе впервые волновался перед встречей с бабушкой. И дело было не в том, что он слышал разговор на повышенных тонах между отцом и ней, когда пришлось сделать вид, будто едут в гости к дяде Финьо, а на самом деле увозили Нерданель в отчий дом. В этой ситуации Тьелпе мало что понял, кроме того что бабушке надоело с разными родственниками по-разному говорить «эту проклятую букву», и что муж всё равно не заставит её вернуться к нему, поскольку она устала от его… немного странного поведения.

Юный эльф также не понимал, зачем его дядя Нельо решил уехать куда-то в горы, ведь ссоры в семье — вовсе не повод обижаться на отца до такой степени. В глубине души Тьелпе начал бояться, что постепенно вся его семья разъедется по разным концам континента и он останется совсем один. Понимание, что этого, разумеется, не будет, не избавляло от терзающих душу страхов.

«Род Финвэ всегда мутил воду», — сказал как-то гостивший в Тирионе брат леди Эарвен, и эти слова теперь повторял каждый при любом удобном случае.

Семья распадалась. Теперь сын Куруфинвэ-младшего ощущал это болезненно, как никогда. Это плохо, неправильно, так не должно быть! Аман ведь — Земля Счастья!

Постепенно боль и страх вылились в желание всё исправить, и юный мастер Тьелперинквар сделал камень, который потом вставил в медную брошь. Он долго не знал, кому хочет подарить своё первое серьёзное творение, но в конце концов принял решение.

***

Нерданель расхаживала по саду из стороны в сторону, бурно жестикулируя и постоянно поправляя плотную зелёную накидку, спадающую с плеч и открывающую тёмно-серое платье, на котором не было ни одной звезды. Бывшая жена главы Первого Дома Нолдор что-то громко доказывала своему отцу и упорно не замечала никого вокруг. Тьелпе уже подумал, что зря пришел, но дедушка Махтан его заметил и сделал знак дочери замолчать.

Достав из кармана сумки брошь, но пока пряча украшение в кулаке, юноша сделал глубокий вдох и твёрдым шагом направился к родичам. Нерданель, внимательно рассматривая внука, уже совсем взрослого, сдержанно погладила его по голове и сказала в сторону:

— Вылитый дед…

Видимо, в её понимании это означало нечто плохое, поэтому Махтан осуждающе покачал головой.

— Я… — немного замялся Тьелпе. — Бабушка, я принес тебе кое-что… Я это для тебя сделал. Вот.

Раскрыв ладонь, юноша с тревогой посмотрел на реакцию прадеда. Он и сам знал — работа не идеальна, но очень не хотел слышать замечания. Слава великому Эру, Махтан промолчал.

Брошь была в форме сердца с короной, немного кривоватой, а в центре крепился крупный кабошон, меняющий цвет с черного на оранжевый в зависимости от угла зрения. В центре камня поблёскивала белая искра.

— Это наша семья, — неуверенно сказал Тьелпе, — все вместе, нас нельзя разделить. Нельзя же разделить камень.

Нерданель взяла брошь дрожащей рукой, по щекам покатились слезы.

— Спасибо, мой хороший, — срывающимся голосом произнесла эльфийка, прикалывая украшение на грудь. — Это самый лучший подарок в моей жизни.

Она обняла внука, и Тьелпе обрадовался. Юный мастер от всего сердца надеялся, что именно сейчас, в этот самый миг, собственноручно воссоединил распадающуюся семью.

***

Чёрный шар на столе у окна засиял, послышалась музыка.

Отложив книгу, составленную тирионским архитектором Орландиром и его учениками, Нельяфинвэ приложил руку к Палантиру и увидел недовольного Макалаурэ. Постепенно изображение менестреля отодвинулось вниз и вправо, в шаре показались по очереди все Феаноринги.

— Итак, братья, — собравшись с духом, сообщил Куруфинвэ-младший, — наша семья больше не семья. Мама заявила, что с неё хватит, и мне пришлось отвезти её в отчий дом. Майти, скажи, это твоих рук дело?