Свет пылающих теней

Она сунула свободную руку в складки плаща и достала сигару. Ралли затянулась, и сигара зажглась сама собой. Старуха улыбнулась и снова посмотрела на свой рисунок.

– Надо когда-нибудь бросить это дело...

Земля у них под ногами содрогнулась. Элвин оперся на мушкет.

– Что это было?!

Дно ущелья продолжало трястись. Выбеленные стволы зашатались и начали выворачиваться из земли. Стены ущелья пошли трещинами. И из трещин полезли фигуры в плащах.

– Ралли! – прошипел Элвин.

Он стиснул кулаки, готовясь вступить в бой. Скелет обернулся, взглянул на них, потом прошел дальше по ущелью и исчез за выступом скалы. Появлялись все новые фигуры, многие из них тащили тела или части тел, и все они двигались в одном направлении. К Ралли и Элвину никто не приближался.

– Почему они не нападают на нас? – спросил юноша, медленно разжимая кулаки.

Ралли сбросила с головы капюшон и еще раз мельком глянула наверх. Небо над ущельем мало-помалу приобретало густо-синий цвет. Она снова склонилась над рисунком.

– Им теперь незачем. Звезда вот-вот будет здесь, их труд почти закончен.

– Труд? Какой труд?

Ралли перевернула страницу и начала новый набросок. Когда она переворачивала листок, у Элвина на миг перехватило дыхание. Он взглянул на ее рисунок. В ночном небе висела возвращающаяся Звезда, но внизу, на дне ущелья, проступало что-то непонятное. Проведенные художницей линии все время хаотично рвались и перестраивались.

– А это что такое?

Писец ее величества, не переставая рисовать, подняла голову и взглянула на Элвина.

– А это, дорогой мой мальчик, сюжет для нового большого репортажа!

Глава 29

Когда наконец добрались до оазиса, Конова уже весь кипел. Солнце почти скрылось за горизонтом, с севера дул холодный ветер. От лживых речей и запутанных ходов сулджака голова шла кругом. Он мучительно пытался подобрать аргументы, которые заставили бы старика изменить решение, потом пытался придумать, как убедить принца пренебречь соглашением, он рассматривал даже вариант заставить старикашку подчиниться силой, но с каждой секундой он все яснее понимал, что это уже ничего не изменит.

Ее лес был огромен. Сарка-хары тянулись, насколько хватал глаз, а его эльфийские глаза видели далеко. На севере повсюду вздымалось бурлящее море черной смерти. Эльфы Недремлющей стражи на протяжении веков удерживали этот ужас в пределах одного горного пика. Даже тогда, в Эльфии, этих деревьев выросло самое большее несколько тысяч. Здесь же лес растянулся на сотни миль. Конова взглянул на небо. Жаль, он не верит ни в какого бога, которому можно было бы помолиться. Он все равно решил попробовать.

– Эй там, кто-нибудь! Если ты меня слышишь, слезь со своих треклятых облаков и сделай что-нибудь полезное!

А в нескольких тысячах ярдов стояли в ожидании передовые отряды воинов Хасхугеба. Они очень впечатляюще смотрелись на своих верблюдах и, казалось, спокойно взирали на надвигающуюся стену черной смерти. Принц и сулджак обогнули оазис и направились к армии старика. Конова предпочел остаться с «Железными эльфами». Он огляделся и, заметив сержанта Агуома, знаком велел ему подойти. Сержант трусцой подбежал к командиру и отдал честь. Майор наклонился к нему с верблюда, стараясь не свалиться.

– Ведите людей в оазис, но сразу на дальний конец, и пусть будут готовы выйти с противоположной стороны. Ночевать мы здесь не останемся.

Сержант Агуом оглянулся на надвигающийся лес и снова посмотрел на Конову.

– Надеюсь, на этот раз Звезда окажется побольше!

Конова мог только кивнуть в ответ. Он отпустил сержанта и направил верблюда в оазис. Судя по следам, тут разыгрался бой. Трупов не осталось, но Конова не спешил радоваться. Он проехал на другой конец зеленого пятна и встал, наблюдая за движением полка. Убедившись, что все в порядке, поехал дальше.

Лес Темной Владычицы достиг правого отрога скал, образовывавших Костяное ущелье, в то время как кочевники из племен пустыни вышли к левому отрогу. Они еще не встретились, но не пройдет и часа, как проход между ними закроется. Если вести «Железных эльфов» в ущелье, то немедленно...

Принц и сулджак беседовали с хасхугебскими воинами. Конова хотел подъехать поближе, но верблюд внезапно остановился как вкопанный. Эльф выругался, шлепнул его ладонью, но животное не желало двигаться с места. Прочие верблюды тоже принялись вести себя странно. Их всадники с трудом сдерживали своих животных. А в следующее мгновение песок фонтанами взметнулся в воздух, и из-под него вынырнули чешуйчатые твари. В пасти у них пылало белое пламя.

– Мои драккари! – Сулджак спешился и пошел навстречу тварям.

Драккари повторяли каждое движение старика, качая головами в такт его шагам. Белое пламя капало из их пастей на песок, сплавляя песчинки в черное стекло.

Фейдар обернулся и посмотрел на Конову. Когда они встретились взглядом, желудь на груди у эльфа затрещал от мороза.

– Я же вам говорил, майор, что политика – дело грязное! Однако в конечном счете побеждает всегда сила. И это, – он взмахом руки указал на выстроившихся перед ним драккарей, – это моя сила! Сила пустыни!