Свет, сошедший на землю (СИ)

А потом пришла боль, резкая, как отрезвление. Хат вскрикнула, когда бог овладел ею, и он успокаивающе зашептал что-то, лаская ее нагие бедра, прижимаясь губами к шее. И боль прошла, осталась только любовь, переполняющая ее. Хат была драгоценным сосудом, который Ра наполнял своей благодатью. Без него она осталась бы навеки пустой… Первая жрица, удостоенная своего бога!..

Она плакала, потому что не могла иначе. Ра с улыбкой обнял благоуханной ладонью ее шею, склонился к Хат и поцеловал.

- Спи, - прошептал бог.

И удалился, только колыхнулись занавески.

Хат вдруг почувствовала себя покинутой, нет – обманутой. Она подтянула колени к груди. Как будто у нее сейчас забрали то, за что ей никогда не воздадут…

Потом девушка окинула взглядом опочивальню и яростно упрекнула себя в неблагодарности. Тысячи девиц, наверное, мечтали бы оказаться на ее месте! Да что там! Разве может быть положение выше этого!

Хат закрыла глаза, и ей предстало юное лицо Ра.

Лицо Инени.

“Мое тело было с тобой, но моя душа поглощена демоном, - прошептал Инени с упреком. – Как ты могла дать себя обмануть?..”

- Молчи, молчи! – прошептала Хат. Она повернулась на другой бок, и теперь ей предстало морщинистое лицо матери Айи.

“Тобой овладел демон, - горько прошептала она. – Лучше бы тебе было умереть во младенчестве”.

- Молчите все!..

Хат стиснула зубы и закрыла уши руками.

“Он один любит меня, и в нем одном - истина”, - подумала девушка.

Но заснуть она еще долго не могла.

Утром ее разбудили те же девочки. Исетемхеб и Джепет, ничуть не смущаясь, приветствовали Хат улыбками.

- Привет тебе, Первая служительница, - сказала Джепет, и Хат смутила торжественность этого обращения, совсем несвойственная прежней Джепет. Как будто душу забрали и у нее, не только у Инени…

“Грех, грех!”

Хат встала, ища взглядом платье. Она вдруг подумала, что на простыне должна была остаться ее кровь, и, вспыхнув от стыда, повернулась к ложу.

Девочка-жрица уже свернула простыню – семилетняя Исетемхеб, выросшая в многодетной семье, конечно, не была смущена таким зрелищем. А может, не показала этого; но вдруг при виде ее взрослой серьезности смутилась Хат. Как будто у Исетемхеб тоже забрали что-то, чего ей никогда не вернут…

- Пойдем, - Джепет опять предложила старшей жрице руку, и Хат рассмеялась.

- Я уж думала, вы здесь и говорить разучились!

Девочка не ответила.

Ее опять повели купаться, потом предложили другой изысканный наряд. Волосы Хат стянула золотистая лента, и она вдруг со сжавшимся сердцем подумала, что для того, чтобы обеспечить ей проживание в роскоши, пришлось опустошить дома ее родных и друзей. Но на то была воля бога.

Хат опять проводили в трапезную, и опять стол был накрыт для нее одной. Вдруг не выдержав этого одиночества, девушка попросила маленьких жриц разделить с ней завтрак. Те поколебались, но потом согласились. Хат была “своя”. Осененная милостью бога, посвященная… в отличие от остальных.

Вчера ее и простых, черных людей навеки разделила стена. Непреодолимая божественная воля.

Хат снова стало грустно, но поделиться этим она ни с кем не могла.

Закончив трапезу, она осталась в зале – ей не сказали, куда идти. Больше всего Хат сейчас хотелось бы вернуться домой, к семейному очагу. Дом бога был пустым и холодным в отсутствие властелина, как будто каждая вещь спрашивала ее: что ты делаешь здесь, чужачка, смертная?..

Хат хотела уже встать, но тут послышались шаги.

Ра-Инени. Нет – только Ра.

Девушка поднялась и совершила земной поклон. Ра нежно поднял ее – он, оказывается, ничуть не охладел к ней после вчерашнего. Хат робко улыбнулась.

- Что тебе угодно, господин?

- Я решил удостоить тебя величайшей милости, - медленно проговорил он. Теперь в полный голос. Этот рыкающий божественный голос как будто опять воздвиг стену между ними, и Хат поежилась.

- Ты станешь наставницей моих маленьких слуг и служанок, Первая, - произнес бог. Он вдруг положил ладони ей на виски и огладил ее голову, глядя девушке в глаза – мурашки побежали по коже от наслаждения.

Ра приподнял ее лицо за подбородок.

- Для этого вначале я обучу тебя сам.

Глядя в восторженное лицо юной женщины-таури, гоаулд испытывал желание рассмеяться. Как просто оказалось превратить их в рабов! И женщины подчиняются еще легче мужчин, почти как дети. Может быть, это их половая особенность, необходимая для сохранения вида – такая подчиняемость самцу?

Но половое общение у таури действительно приносит большое наслаждение. Иное, нежели то, что гоаулду случалось испытывать до сих пор. Ра знал, что его сверхспособности еще умножили способности тела его носителя к получению удовлетворения, обогатили их… а когда к нему полностью вернутся силы, удовлетворение возрастет еще. Конечно, тело его носителя не стало бесплодным, даже наоборот; но он сможет настроить репродуктивную систему землянки так, что она вообще утратит способность к зачатию.

Он нежно улыбнулся своей рабыне, глядевшей ему в в лицо, приоткрыв ротик. Она даже не смела спросить, что с ней сделают дальше.

Но нет – она все-таки решилась. Ра приподнял брови с насмешливо-сочувственным выражением.