Свет, ставший ядом

Моя ревность усилилась, так как каждый раз, когда мне удавалось увидеться с друзьями Брайена, они говорили о том, что партнеры заняты совместной работой и демонстрацией своих превосходств. Их титул лучшей пары укоренился еще сильнее, и я постепенно начинала верить в то, что это не лишено смысла.

– Какой ты чуткий, Дэйв. Лучше лишний раз не напоминай мне об этом.

– Аврора, если бы ему была нужна Ребекка, он бы послал тебя к черту и никогда бы не стал рисковать только ради того, чтобы потискаться с тобой.

– Так было раньше. Но вдруг сейчас он понял, какая я сложная? И давай не будем об этом, иначе я расплачусь.

С Дэйвом в этом плане проблем не было: если я хотела закончить какую-то тему, он тут же поддерживал меня в моем желании.

– От Амелии никаких вестей?

Он снова спрашивал об этом, видимо, до сих пор чувствуя вину. Прекрасно понимал, что ответственен за все то, что с ней происходило.

– Нет. Ни у кого нет вестей о ней. Она словно пропала, исчезла.

Официального свадебного торжества Амелии и Волкера не было, но брак они уже должны были заключить. Что касалось Волкера: если раньше я избегала его, то теперь мы поменялись местами.

– Даже представить не могу, что у нее на уме.

– Я тоже, хотя знаю ее очень много лет.

– Ты только представь, – Дэйв неожиданно повернулся в мою сторону, вынуждая поднять голову с плеча и посмотреть на него, – сколько людей живут вместе просто потому, что так надо. Они делают вид, что любят друг друга, сами верят в эту иллюзию. Один сплошной обман, но они не содрогаются от кашля.

– К чему ты это вдруг говоришь? – Мой взгляд мельком пробежался по лицу Дэйва, вновь остановился на глазах. Они были выразительными и наверняка для кого-то до ужаса привлекательными.

– Джой и Гейл – пример того, как должна жить семья. Я не сомневаюсь в том, что они действительно счастливы, немного завидую им. Иногда у меня проскальзывает мысль: а как бы все было у нас, если бы в твоей жизни не было Брайена?

И сейчас я заметила, насколько близко находились наши лица. Но в этом расстоянии не было никакой магии, нас не тянуло друг к другу, мы не хотели от смущения отвернуться, потупляя взгляд.

Пустота. Точнее, комфортная пустота. Мы могли сидеть так часами, не замечая чего-то странного в подобном контакте. А если бы я так сидела с Брайеном, то не выдержала бы и минуты бездействия: первая бы поцеловала его.

И сердце вновь сжалось от тоски.

– Мы бы врали друг другу так, как делают многие пары, живущие без любви.