Свет твоих глаз (СИ)

— Случайностей не бывает. — Скворцов протер столик, откатил его к окну, и так и остался стоять там, прислонившись пятой точкой к подоконнику. — Вероника, вы — молодая женщина. Среди ваших документов я обнаружил санкнижку. Судя по записям в ней, вы абсолютно здоровы. Пока вы… отдыхали, я успел подумать и решил предложить вам переходный вариант.

— Это как? — я устала стоять, подпирая дверной косяк, прошла в кухонную зону и уселась возле обеденного стола. — От чего и к чему мы будем переходить?

— Вы претендовали на вакансию помощницы по хозяйству с проживанием…

— Да.

— Из этого я делаю предположение, что жить вам негде. — Эдуард вопросительно приподнял бровь.

— Да. — Отрицать не имело смысла.

Идти мне и правда было некуда. Свое единственное жилье — мамину однокомнатную квартиру в бараке, подлежащем сносу, я продала за бесценок. От бывшего мужа мне достался только фольксваген жук, и тот не новый. Его я тоже продала перед отъездом из родного города.

— Вот видите, — Скворцов устало вздохнул. Похоже, разговор ему давался не легче, чем мне. — Оставайтесь здесь. Я готов нанять вас в качестве домработницы и дать оплачиваемый испытательный срок длительностью в две недели. За это время вы успокоитесь, подумаете и решите, стоит ли обращаться в суд, чтобы расторгнуть контракт на суррогатное материнство.

— Значит, вы не откажетесь от него? — я не выдержала, встала, прошлась по гостиной, заставляя себя дышать ровно и не срываться на крик. — Откуда такая жестокость? Вы понимаете, что я буду ненавидеть вас все это время?!

— Богатых людей всегда кто-то ненавидит. Зато я смогу быть уверенным в том, что вы не строите планов, как выйти за меня замуж.

Он это серьезно?!

Я уставилась на Скворцова во все глаза. Его лицо сохраняло мрачную неподвижность. Не было похоже, чтобы он шутил. У меня голова пошла кругом от ощущения нереальности происходящего.

— Вы… очень странный человек, Эдуард Евдокимович. Я вас не понимаю. — Признание вырвалось раньше, чем я успела подумать, стоит ли его озвучивать.

— Я и не рассчитывал, что вы поймете. — Теперь в голосе мужчины мне послышалась тайная горечь. И мне вдруг очень захотелось понять его!

Счастливым Эдуард Скворцов не выглядел, хотя жил в шикарных хоромах и явно не бедствовал. Я передернула плечами, скидывая напряжение: зачем мне чужие печали? Своих, что ли, мало?

— Почему две недели? — переспросила, просто чтобы потянуть время.

Предложение Скворцова было… милосердным. За полмесяца у меня будет шанс снять скромное жилье в Яснодаре и найти другую работу.

— Через две недели вернутся мои родители. — Мужчина опустился на корточки, начал поглаживать Найджела, который присел у его ног. — Мама сможет заняться поисками новой домработницы.

Странно! Что ему мешает самостоятельно подыскать новую кандидатуру? Впрочем, мне это и правда на руку. Разумеется, на суррогатное материнство я не соглашусь, но скажу об этом через две недели. А пока пусть Скворцов считает, что я согласилась подумать.

— Хорошо. Вы меня убедили, — кивнула согласно, хотя Эдуард смотрел не на меня, а на своего пса. — Вернемся к этому разговору через две недели. А пока давайте я что-нибудь приготовлю на ужин?

4. Эдуард. Новые договоренности

Мама Вика рассказывала, что в детстве я никогда не мог пройти мимо брошенных котят и щенят, выпавших из гнезда птенцов и прочей беспомощной живности. Поэтому в нашем доме то и дело появлялись разные зверушки, которых мы с мамой Викой, а потом и с младшим братом кормили, растили, выхаживали, чтобы после пристроить в добрые руки или выпустить на волю — как в случае с галчатами.

Казалось бы, теперь, в тридцать два года, мне пора было уже поумнеть и избавиться от этой привычки. Однако совсем недавно, около трех месяцев назад, я приобрел трехногого лабрадора. Теперь же собирался совершить что-то вообще невероятное: приютить девушку, которая попала в беду.

То, что попала — сомневаться не приходилось. Ну не поедет человек, у которого все хорошо, через пол страны с Урала в Яснодар, чтобы устроиться домработницей! Останется там, где семья, друзья, люди, с которыми работал и приятельствовал. Где знает, как все устроено, куда бежать и кому звонить в случае неприятностей.

А еще не будет женщину, у которой все хорошо, разрывать от страха, горя и отчаяния всего лишь по той причине, что ей предложили суррогатное материнство. Вероника на мысли о беременности и материнстве среагировала слишком бурно. Но при этом подтвердила, что здорова и при желании могла бы родить. Ну, и как это понимать?

И да, я помню, что среди моих ровесников популярно движение чайлдфри. Тех, кто не считает рождение ребенка высшей целью и обязательным этапом жизни. Вот только Вероника к ним явно никакого отношения не имеет.

Ох, удружила мама Вика! Нашла, называется, помощницу по хозяйству.