Свет уходящих эпох (СИ)

   - Дан Делас, отправляйся в Лодь и выясни сам, что происходит на нашей границе с Сааремом.

   Высокий канхарт кивнул и вышел.

   Глава 4. Перекресток дорог в пустыне.

   Дорога из Далиадира в Марастан шла бескрайними полями, где паслись стада коней токомуров и цвели благоухающие сады севинов. Дан Сиврэ ехал неспешным шагом, сберегая силы коня, по извилистой дороге, ведущей через Трегорье и Долгий Кряж в Марастан.

   Для Сиврэ упоминание о стычках между Дир-Амиром и Бросс Клаганом на земле Марастана было раной в самое сердце.

   Уже давно восточные земли Дир-Амира тяготились его властью. Да и чтобы удержать под одним правлением столь разные народы, нужно было иметь более семи пядей во лбу или быть магом. Дир-Амир, как прежде Йострем, объединял земли, населенные всеми известными народами. Тут жили ильвы, и хротары, и эвогры, и севины, и токомуры, и сьорлинги... Когда-то, в эпоху расцвета Йострема, государством управлял совет, избираемый из представителей всех народов, но возглавлял его потомок древних токомурских родов, прославленных в войнах. Прочие народы признавали его главенство.

   Но затем последовало восстание севинов, пришедших к власти на долгую Шестую эпоху, а потом, после свержения севинской династии, общий совет сменился небольшим "Тайным советом избранных", где три представителя - а на деле, три главы трех небольших держав внутри общего государства - руководили четвертым, ставшим, по сути, всего лишь воеводой на случай войны.

   В итоге те земли, что не имели своего представительства в совете, оказались просто источником налогов для роскоши столичного двора. В подражание столице местные канхарты тоже стремились завести себе роскошный двор, притесняя тех, кто оказался слабее; и так - почти до самого низа, где в самых бедных семьях, завидуя роскоши соседей, ругались друг с другом родичи и близкие. Кончилась такая политика сначала проигранной войной с Бросс Клаганом, когда в результате войны несколько окраинных земель отделились от Йострема и образовали новое государство - Дир-Амир, - а затем и полным завоеванием Йострема выходцами из этого нового государства.

   Однако удержать целостность разваливающейся державы было невозможно силой. Даже помощь Дивианы, провозглашавшей себя "представителем Сохранившего в этом мире" и стремившейся любой ценой сохранить существующий порядок, не могла переломить стремление мелких князьков самим стать хозяевами. Объединение Дир-Амира держалось на страхе перед его непобедимыми воинами, но воины тоже имеют обыкновение стареть и умирать, если не гибнут в битвах, а заменять их приходится представителями завоеванных народов, и эти новые войска не могут быть столь же послушными, как и ветераны, пришедшие вместе с завоевателями.

   И сосед Дир-Амира, Бросс Клаган, тоже вносил свою посильную лепту в его развал. Долгое время этой торговой республике удавалось искусно стравливать между собой своих соседей, наживаясь на войнах. Жизнь в Бросс Клагане почиталась самой богатой, спокойной и веселой во всем мире, тут продавались и покупались товары со всего света - но при этом сам Бросс Клаган производил очень мало своего. Разве что ильвы на материке иногда делились своими удивительными творениями. Существовал же Бросс Клаган за счет своего купечества. Его купцы плавали по всему миру и продавали ремесленникам Приморья сладости и пряности Иск-Хайта, а всадникам Лоди - скакунов Иль-Бьона. Остальной народ в Бросс Клагане был занят тем, что обслуживал своих купцов, являющихся, по сути, реальными правителями торговой республики. Но при этом именно купцы Бросс Клагана задавали тон на всех рынках, и, используя страсть людей к наживе, запросто могли натравить одного государя на другого или поднять восстание вассалов против сюзерена, сами оставаясь вроде бы ни при чем.

   Это сильнее всего и угнетало Сиврэ. С одной стороны, кажется, все в его земле устали от безраздельного владычества Дир-Амира, от пренебрежительного отношения правителей к своим "провинциям". Но с другой стороны, стоило земле отделиться - и она попала бы в тенета Бросс Клагана, который не силой, но более изощренными способами так же тянул бы соки из земли, ему вроде бы не принадлежащей, но принужденной работать на обогащение его жителей и не имеющей возможности защититься.

   Поначалу у него родилось сомнение в истинности сведений, он подумал, что просто Рустемас Теор, видя увлеченность своей сестры, хочет избавиться от него. Но чем дальше он ехал, тем яснее понимал, что дело совсем не в Виене. И если у Хранителя Дворца и была подобная мысль, то где-то очень глубоко, на самом дне его сознания, закрытая мыслями более важными.