Свет утренней звезды

Это было правильное решение: чувствуя нажатие моих пальцев, Эя безошибочно уходила и выходила из сумрака. Пару раз она оступалась, но благодаря тому, что я крепко держал ее, не упала. Там, где перепрыгивать через расщелины было чрезвычайно трудно и опасно, я брал ее на руки, преодолевая преграду вместе с ней. Синеглазка, не смотря на палящее солнце и бесконечное движение, ни разу не закапризничала и не пожаловалась, что устала, вызвав к ней чисто мужское уважение, хотя я видел, как с каждым часом ей все тяжелее поспевать за моим темпом. Когда я сказал «довольно», она согнулась пополам, тяжело дыша и уперев руки в колени.

— Пить хочу, — задыхаясь, произнесла она.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь на Тэоне предложит тебе стакан воды, — усмехнулся ей в ответ.

— И не надо, — вдруг сердито пропыхтела она. — Я с собой возьму. Аэр, — позвала вечного синеглазка. — Приготовь для меня плоскую флягу с водой.

Дух соткался рядом с ней из воздуха, протянув легкую флягу из кожи сварга, вызвав у меня подозрение, что пока мы тренировались, он следовал за ней по пятам.

Утолив жажду, она протянула воду мне, и хотя пить совершенно не хотелось, я все же сделал глоток, только потому что этот жест трогательной заботы выбил у меня почву из-под ног. Удивительно, что она вообще обо мне подумала. Может, все не так плохо, как мне кажется?

— Что дальше? — немного переведя дыхание поинтересовалась Эя. Раскрасневшаяся, взмыленная, с прилипшими от пота к лицу волосами, моя несносная синеглазка готова была продолжать. Хрупкая и уязвимая на вид, эта девочка обладала невероятной силой духа. Такие, как она, никогда не сдаются, и никогда не становятся обузой. Я улыбнулся. Не поэтому ли, отец, ты привел меня именно к ней?

— Достаточно, Эя. Ты молодец, все делала правильно, — заправил влажные пряди ей за ухо. — Теперь следует отдохнуть. Аэр, верни нас во дворец.

Я покинул спальню, как только дух выпустил нас с Эей. С каждой минутой мне все сложнее было находиться рядом с ней. Понимал, что если останусь, наплюю на все, возьму ее, и буду любить, пока не наступят сумерки, а ей так нужен отдых. В отличие от моего, тело синеглазки такое слабое и нежное.

Ближе к вечеру я практически заставлял себя бесцельно бродить по дворцу, минуя собственные комнаты, но ноги почему-то неизменно приносили меня к порогу собственных покоев. Не выдержав, я все-таки вошел внутрь, надеясь, что мой приход не очень огорчит ма эю. Возможно Эгла наконец меня услышала, потому что синеглазка уснула, позволив мне сесть напротив, и долго-долго смотреть в ее спокойное и умиротворенное лицо, запоминая каждый его незначительный штрих и нюанс.

— Просыпайся, ма аккантэ, — осторожно поцеловал ее, когда в комнате совсем потемнело. Эя сонно моргнула, а затем испуганно вскочила.

— Нам пора?

— Да, синеглазая, собирайся.

Спустя полчаса мы с ней стояли у священных пещер в окружении войска. Мои предположения подтвердились: на Эугеде было тихо и спокойно, как ночью в пустыне, никто не помешал нам с Эей получить последний забор силы, и это было замечательно — в преддверии Тэона нам просто необходима передышка.

Когда Сарус, попрощавшись с нами, развернул колонну солдат в сторону Каддагара, я спустился в пещеру за эсфирой. Поднявшись из воды, она покорно поплыла за мной по воздуху, ярко освещая каменные коридоры и распугивая повисших под потолком скитлов. Ее свет стал еще сильнее, едва мы вышли под ночное небо. Я медлил. Столько айронов ждал этого мгновения, а теперь стоял, и как маленький боялся нанести на пиллобус последние координаты.

— Что-то не так? — настороженно спросила Эя, заметив, как странно я смотрю на повисшую перед моим лицом сферу. Ее голос вернул мне силы. Развернув табличку, быстро и уверенно добавил на нее недостающие символы. Эсфира ярко вспыхнула, а затем на ней стала проявляться карта спектра. Миры загорались красными точками в той последовательности, в которой создавались, а когда обозначился последний, сферу, как спицы клубок, стали протыкать тонкие линии. В месте их пересечения зажглась синяя звезда, открывая мне координаты потерянного Тэона, и я облегченно вздохнул.

— Аэр, Каан, Сиэм, мы возвращаемся домой, — крепко обняв Эю, я улыбнулся повисшим рядом со мной духам.

* * *