Свет утренней звезды

— Я отдаю свой голос Ярлу Риггарду Харру, — торжественно сообщает Сарус.

— Ярл, — коротко и ясно, один за другим, произносят Ледон, Дарг и Атирэс.

За ними то же самое повторяют старики и молодое поколение эордов.

— Я против! — Тахар даже подпрыгнул на месте от нетерпения.

Отчего-то я даже не удивился, что этот щенок высунет свой мерзкий язык в самый неподходящий момент. Мне даже понравилось: наконец-то квард перестает быть таким унылым.

— Я требую чтобы он бросил камень в чашу Шаа[15].

— Что же ты сам не пойдешь в Сад Теней? — откинувшись на спинку кресла и презрительно окинув взглядом эорда с головы до ног поинтересовался у покрывшегося пятнами мальчишки. — Или боишься, что пески под твоими ногами не поменяют цвет?

Я спокоен, по крайне мере пытаюсь выглядеть таковым, и мое невозмутимое лицо выводит молокососа из себя еще больше.

— Таков закон: если один из кварда эордов против, верховного выбирает Шаа, — жалкий недоумок так смешно выпячивает грудь, что я непроизвольно кривлюсь в ехидной усмешке. Он правда считает, что я не знаю законов Оддегиры? Этот мир своим величием и силой обязан мне. Мне!

— Подумай еще раз Тахар, ты можешь изменить свое решение, — Анаран устремляет взгляд своих белесых глаз на зарвавшегося эорда.

— С чего вдруг? Вы заглядываете ему в рот и разве что не молитесь, — злобно шипит Тахар. — Но он всего лишь найденыш, которого повелитель Оддерон двадцать айронов назад подобрал в песках забвения.

— Его оберегали духи! Он избранный, и сотни раз это доказывал. Мы обязаны ему своей силой! — горячо возражает Сарус.

— Это он обязан нам жизнью, и всего лишь возвращает свой долг! — брызжет слюной глупый юнец.

Пора поставить его на место.

— Не тебе ли, Тахар, я обязан жизнью!? — откровенно издеваюсь я. — Кажется, когда я впервые провел оддегиров между мирами, твой отец еще не успел сделать тебя твоей матери.

Мои слова вызывают смех у присутствующих и еще больше распаляют Тахара.

— Я кровный наследник, я племянник Одерона. Я имею право требовать вердикта Шаа!

— Хорошо. Будь по-твоему, — произношу лениво и безразлично, так, словно делаю одолжение. — Я брошу свой камень в чашу жизни.

И все же я рискую. Что, если выбор прорицателя падет не на меня?

— Я войду в Сад Теней на закате солнца, Тахар, — щенок, кажется, доволен, и я с удовольствием разбавляю его триумф ядом своего сарказма. — Раз уж ты так чтишь традиции, надеюсь, ты не забудешь стать на колени перед новым повелителем?

Он дергается, как от удара, но молча сносит обиду. Пожалуй, заставлю его еще и поцеловать мне руку — впредь будет знать, на кого тявкать.

— Я отдам приказ приготовить все к ритуалу, — Сарус подходит ко мне, торжественно положив руку на грудь. Для него я уже повелитель, в его душе, кажется, нет сомнений, чем закончится мой поход в Храм Песков.

— Пришли за мной хрога, когда все будет готово, — я величественно поднимаю голову и покидаю отторум в абсолютной тишине, чувствуя за своей спиной такие разные эмоции: почтение, зависть, страх, уважение и ненависть… Мне наплевать… Есть цель, и ради нее, я убью любого, кто станет у меня на пути …

* * *

Хрог сел на окно, когда гетеры закончили суетиться вокруг меня, поднося одежду и оружие. Медленно сложив крылья, птица громко щелкнула клювом, уставившись на меня своими черными, как ночь глазами, с желтым зрачком.

— Скажи хозяину, что я готов.

Хрог важно разворачивается, и камнем устремляется вниз, туда, где уже в ожидании моего появления, торжественно выбивают дробь барабаны и протяжно поют зуры.

— Ваш тантор, эорд, — светловолосая рабыня низко склонилась предо мной, протягивая на вытянутых руках сверкающий клинок. Волосы тяжелой волной заструились вниз, и в заходящих лучах солнца напомнили мне другие. Поднял ее лицо, всматриваясь в глаза. Цвет не тот — темный… жаль… хотя, если будет удовлетворять меня на коленях, я его и вовсе не увижу. Сойдет.

— Останешься в моих покоях на ночь.

Лицо девушки расцвечивается восторженной улыбкой, словно я пообещал ей золото и самоцветы. Оглядывается на своих соперниц, ловя их завистливые взгляды. Глупые… Они все так отчаянно борются за мое внимание и место в постели, не понимая, что ровным счетом ничего для меня не значат, я даже имен их не помню… и почти ничего не чувствую…