Свет в глазах

Лицо юной титаниды вытягивалось все сильнее. Поняв, что минули тысячи лет, что мир изменился до неузнаваемости, а все или почти все ее знакомые давно мертвы, она пришла в полное смятение. Растерянно глядя на толстого жреца, девочка пролепетала:

— Я вам не верю. Вы наверняка лжете. Люди всегда лгут.

— Хотелось бы мне утешить тебя, но ни слова лжи не было проронено моими устами, — сочувственно произнес Дрекозиус. — Будучи жрецом Отца Богов, я обязан всегда говорить правду и только правду. Как и любой достойный священнослужитель.

— Хорошо, пусть так, — опустошенным голосом сказала Имрата. — А чем окончилась война?

— Какая именно? История знает бессчетное множество войн.

— Я сражалась только в одной. Войне людей и титанов. Когда ваш Колдующий Император предал нас, вторгся в Алмазный Рай, убил мою мать и заключил в темницу моего отца.

— Ого, — только и сказала Джиданна. — Отче, вы знаете такую войну?

— Я не могу похвастаться тем, что глубоко разбираюсь в истории Парифатской империи, дочь моя, — ответил Дрекозиус. — Эти события скрыты туманами тысячелетий, и обратиться за знаниями о них лучше к добрым монахам Ши.

— Ладно, я спрошу потом у тех, кто поумнее вас, — согласилась Имрата. — Если, конечно, вы все-таки мне не лжете. Если же лжете… берегитесь! Трижды и четырежды пожалеете, что освободили меня изо льда!

— Да ты нам вообще ни на гнутый кир не сдалась! — зло воскликнул Плацента. — Нам нужна твоя блеваная книжка!

— Белый Криабал?.. — прищурилась Имрата.

— Да, дочь моя, — подтвердил Дрекозиус. — Мы несказанно счастливы, что сумели оказать услугу ближнему, вернув тебя к жизни, но до сего дня мы даже не подозревали о самом твоем существовании. Сюда нас привели поиски этой удивительной книги, и мы смеем надеяться, что ты уступишь ее нам.

— Отдать вам Белый Криабал?.. — аж заморгала титанида. — Чего ради? Вы кто вообще такие?

— Твои спасители, — мягко напомнил Дрекозиус. — Мы освободили тебя из ледяной темницы и смеем надеяться, что титанам ведома благодарность.

— Ведома, — кивнула Имрата. — И только поэтому вы до сих пор живы. Только поэтому я не прикончила вас на месте. Но вы все равно люди — а я ненавижу людей. Люди — самые подлые и гнусные создания в этом мире.

— Это ты еще гоблинов не встречала, тля! — хохотнул Плацента.

— Не встречала, — согласилась Имрата. — Кто такие гоблины?

— Ну представь себе человека, только вдвое меньше, вдвое злобнее, вдвое грязнее, вдвое глупее и вдвое крикливее, — ответила Джиданна. — Это будет гоблин.

— Ага, точно, — осклабился Плацента. — Те еще выродки.

— Дети мои, дети мои, не отвлекайте нашу новую подругу! — попросил Дрекозиус. — Скажи нам, дитя, можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы ты все-таки согласилась уступить нам этот чудесный фолиант?

— Я не вчера родилась, — ответила Имрата. — Ради этого Криабала я преодолела столько, сколько вам и не снилось. Я его не отдам.

— Отдашь, — пробасил Мектиг, выступая вперед.

— Только если возьмешь его из моих мертвых рук, — дерзко ответила титанида.

— Я не убиваю женщин и детей, — поднял секиру дармаг. — Но книгу ты отдашь.

Имрата нахмурилась, вздохнула и… выстрелила собой в Мектига.

Бой был коротким. Очень коротким. Обидно коротким. Титанида мелькнула молнией, выбила у дармага топор, зашвырнув его за скалу, а потом отбросила и самого дармага, нанеся несколько страшных ударов в грудь.

Мектиг отлетел, как куль с тряпьем. Тут же, правда, вскочил, обливаясь кровью… и побежал куда глаза глядят. Изо рта у него хлынула пена.

— Что с ним?.. — удивилась Имрата. — Почему он все еще жив?

— Стал леммингом, — спокойно ответила Джиданна. — Врежется куда-нибудь — и придет в себя. Наверное.

— Или сдохнет, — поддакнул Плацента, жадно взирая на беснующегося дармага.

— Для него это нормально? — еще сильнее удивилась Имрата.

— Нормально, нормально. Он берсерк.

— Что такое «берсерк»?

— Придурок, который не может совладать с маленькой девочкой, — довольно ответил Плацента.

Его очень порадовало, что не он один огреб от Имраты. Причем здоровенному варвару досталось даже сильнее — полугоблин-то отделался ушибами.

А вот дармага приводили в себя долго и трудно. Титанида явно била не в полную силу, но все равно сломала Мектигу несколько ребер. Одно даже вышло наружу, крепко повредив внутренности.

Джиданна вздохнула и принялась начитывать заклятие для стягивания ран и сращивания костей. Немало пришлось потрудиться волшебной белке, прежде чем Мектиг открыл глаза.

— Из чего ты сделана, дочь моя? — с опаской глянул на Имрату Дрекозиус. — Не из железа ли?

— Мама называла меня Железной Девочкой, — чуть запунцовела титанида. — Но это просто детское прозвище.

Очухавшись, Мектиг уже не пытался напасть на титаниду. Он только вполголоса спросил у Джиданны, какой у титанов класс сложности по шкале ПОСС. Волшебница ответила, что двенадцатый, причем это у стандартного титана без особых способностей. У самых древних и могучих там вообще что-то зашкаливающее.