Свет в окнах [1979, худ. С. Тё]

Мальчик Ваня Соловьев действительно стал инженером, а затем и профессором, доктором технических наук. Много лет Иван Иванович Соловьев читал студентам лекции и писал книги о релейной защите.

Что такое релейная защита? А вот что: оборвался провод на высоковольтной линии, повредилась электрическая машина или аппарат. Так не дать аварии разрастись. Остальные электрические установки должны остаться в работе.

Это как при гангрене: сразу же нужно отсечь зараженный палец. Не успел, промедлил — отрезай руку до локтя, иначе умрет человек.

В электрических системах управляют такими ампутациями аппараты-реле. Это по их командам отсекаются поврежденные участки.

Мы, горожане, уже не помним случая, чтобы наш дом, улица, завод, на котором мы работаем, остались без света, без электрической энергии. Ветер гнет деревья, удары грома сотрясают стены, а в квартире светло, уютно. Говорит радио, светится экран телевизора. Это не значит, конечно, что в энергетических системах нигде и ничего не повреждается. Бывает, что налетающая буря гнет и ломает опоры высоковольтных линий, разбивает в мелкую крошку фарфоровые изоляторы, рвет провода.

Но всякий раз приборы, называемые реле, отключают повредившиеся участки, а автоматы немедленно включают резервные линии, трансформаторы. Делается все это так быстро, что мы с вами и моргнуть не успеваем.

Без релейной защиты и автоматики невозможно было бы бесперебойно питать электрической энергией города и заводы.

Вот почему труды Ивана Ивановича Соловьева изучают студенты вузов и техникумов, инженеры электрических станций и работники высоковольтных сетей.

Чтобы поговорить с профессором Соловьевым, я отправился в Московский ордена Ленина энергетический институт.

Встретил меня Иван Иванович очень душевно. Впрочем, вскоре узнал я, что Соловьев так отзывчив ко всем, кто бы и с чем ни пришел к нему. А особенно увлекается, вспоминая Шатуру. Ведь именно Шатура дала Ване Соловьеву путевку в большую науку.

Рассказ 7 Об одном магистре электротехнических наук Соединенных Штатов Америки

Двенадцать детей было в семье, а отчим получал девять рублей в месяц. В одиннадцать лет Ваня совсем ушел из дому на заработки: менял шпалы на железнодорожных путях, мыл посуду в трактире.

В июне восемнадцатого пятнадцатилетний Ваня Соловьев пришел на Шатурское строительство.

На Шатурторфе строилась узкоколейка. Десятник Крюков спросил у Соловьева:

— Сколько лет-то?

— Шестнадцать, — приврал Иван.

— Ой ли? — с сомнением протянул Крюков. Посмотрел на заплатанную рубашонку, на старенькие лапотки и подвел Соловьева к груде лопат: — Выбирай.

Ловкого паренька присмотрел заведующий складами Василий Леонтьевич Бургман.

— Присылай-ка ты ко мне этого мальца, — сказал он Крюкову. — Пусть на складах порядок наведет, контору убирает.

В девятнадцатом, когда Василий Палагин стал сколачивать на Шатуре комсомольскую ячейку, одним из первых вступил в нее Ваня Соловьев. Вместе с другими комсомольцами по ночам охранял склады, мастерские. И все время учился.

А еще любил Ваня участвовать в спектаклях. Играл увлеченно, с азартом. Многие говорили ему:

— Быть тебе, Иван, артистом!

Да и он сам теперь частенько подумывал: «Может быть, и вправду в театральное?..» Но любовь к технике все-таки пересилила.

В августе двадцать первого комсомольцы проводили Соловьева учиться. В Московский рабфак имени Калинина. А весной двадцать третьего он получил путевку в институт и сдал свои документы в институт Народного хозяйства имени Плеханова. На электропромышленный факультет.

В двадцать четвертом, когда объявлен был Ленинский призыв, подал Иван заявление в партию.

Тридцать первый год. Гамбург. От причала отошел в Нью-Йорк немецкий пароход «Бремен». В числе пассажиров — группа советских аспирантов различных технических специальностей. Едут продолжать учение в высших учебных заведениях Соединенных Штатов Америки.

Среди них и шатурский паренек Ваня Соловьев. Впрочем, уже не Ваня, а с иголочки одетый и модно подстриженный Иван Иванович.

Позади ускоренные шестимесячные курсы по изучению английского языка, трудные, «с пристрастием», экзамены при американском торгпредстве, обязывающее напутствие:

— Вам предстоит доказать несостоятельность утверждения злопыхателей, будто советские специалисты из рабочего класса рангом ниже американских.

Задача не из легких.

Из Нью-Йорка Соловьева направили в «Школу ученых степеней» при Массачусетском технологическом институте.

«Мистера Соловьева» приветствовал проректор института. В аудитории встретили Ивана Ивановича научный руководитель профессор Вудруф, советник профессор Горднер.

Начались занятия.

Было трудно: недостаточное знание языка, непривычные порядки, отличные от наших методы обучения.

В группе — американцы, англичане, французы, немцы, индусы. Русских — двое.

После недели занятий первое испытание — «квиз».

Каждый — за отдельным столом. Получили задание. Иван Иванович взялся за карандаш. Дальше все пошло как на заправских спортивных состязаниях.

— Старт! — объявил профессор, взглянув на часы.