Свет в окне (СИ)

Закуску тоже надо уметь выбирать под повод. Долгожданная встреча это - ароматно пожаренный с золотистой корочкой картофель, маринованные грибочки, огурчики можно тоже маринованные или малосольные - тут уже каждому по вкусу. Обязательно рыба или икра. Черный хлебушек венец застолья, всему голова.

Вот правильный набор, гарантирующий нужный настрой беседы.

А ежели просто встреча, и беседа предстоит неспешная, размеренная, с хорошим слушателем и оппонентом то лучше подойдет коньяк. Закуска - тонкие ломти лимона под сахаром, и непременно шоколад. А горячие диспуты лучше всего вести под бренди, напиток хорошо раскроет вкус вместе с яблоком.

Еще одно широкое заблуждение, будто холостяки плохие хозяева, будто жарка яиц высшее возможное искусство. Ложь и наглый поклеп, распускаемый нарочно женщинами, дабы показать всею непристойность жизни несемейной.

Вот Туполев пока так и не обзавелся дамой сердца, а готовить любил и умел. Борщи, рагу, пельмени, каши - легко! А беспорядок в доме вещь относительная. Кому и хлам, и пыль, а кому и творческий процесс, и уют берлоги. В интерьере квартиры книги, сабли и макеты космических кораблей не хуже рюшечек и обилия подушек всех размеров и мастей.

Пока водка томилась в морозильнике, остывая до нужной температуры, на кухне шел подготовительный процесс.

Шкворча маслом стояла на огне сковорода. Картофель и лук уже бережно почистили и нарезали и вот-вот собирались отправить на жарку. Грибочки, огурчики выложили в прозрачные пиалы. Хлеб нарезали. Ломти красной рыбы выложили на блюдо вытянутой формы. Процесс кипел, процесс шел ударными темпами.

- Давно так не собирались, - заметил Володька, помешивая картошку. - Все работа и работа. Жить забываешь с ней, видеться с друзьями забываешь.

- Не ворчи, старый, - дружелюбно ответил Гриша. - Работа тоже жизнь. Нам ли причитать? Оба ведь любим, что делаем. Я журналист, человек дела и слова. Ты - преподаватель, математик. Гроза всех синусов и интегралов!

- Балабол! - беззлобно ругнулся Петренко, поправляя съехавшие на кончик носа очки.

- Был, есть и буду! - как пионер отдал приветствие Туполев, улыбаясь.

- Верю без доказательств, как в аксиому.

- Ты помешивай, господин математик, следи за картошечкой, как за студентами. Внимательно. Такое творение пригореть не должно.

- Да слежу я, - отмахнулся Володька, но картошку перемешал.

- Как ты тут? Не заскучал часом? - поинтересовался Гриша, выкладывая хлеб на тарелку. - Не зачах под пыльными книгами?

- Вот еще! - гордо фыркнул Петренко. - Здесь пусть и не Москва, а жизнь кипит не меньше. Работы на всех хватит. И на тебя.

- На меня? - расхохотался Туполев искренне. - Чем мне, по-твоему, здесь заняться? О чем писать? Об упорном труде рабочих? О том, что управа собирается запустить новую ветвь трамвайных линий? Или о выдающихся достижениях местных ученых? Что ж, давайте возьмем у вас интервью, товарищ преподаватель. Каковы ваши недавние достижения в науке?

- Писать можно о чем угодно. И где угодно. - Стоял на своем упрямый Володька.

- Можно. Кто же спорит? - легко согласился Григорий. - Вот только Москва - это совсем другие масштабы. Там жизнь не ручей, а гейзер! Бьет вверх и кипит, а не течет. Там страсти и буйства красок. Там сенсации и события. А здесь просто хорошо. Умиротворение. Можно остаться и написать рассказ, очерк или даже роман. Но рано или поздно творческий авантюризм возобладает, возьмет верх над сущностью и вновь устремит обратно в гущу происшествий, к высоткам, устремляющимся к звездам, к широким проспектам и к людям. Моя профессия не может развиваться в тишине, она жаждет постигать все новые и новые границы.

- Все такой же балабол и болтун. - Вынес вердикт, покачав головой Володя. - Ладно, акула пера, садись за стол. Блюдо готов и вот-вот будет поддано.

Первая рюмка пьется стремительно. Первый тост за встречу. Огурчик, рыбка, немного хлебушка, а затем рюмка вторая. Лишь после нее уже можно перейти к процессу трапезы и медленного насыщения организма.

Они неспешно выпивали, закусывали и говорили, много говорили. Вспоминали юность, школу, игры и развлечения. Затем поговорили о работе, обсудили политику, поделились интересными новостями и событиями. Разумеется, не обошлось и без темы любви и женщин. Тут Григорий рассказал про проводницу Иру, с которой завтра собирался встретиться.

- Дамский угодник, - резюмировал Володька, - был им и остался таким же. Вечно вокруг тебя рой девичий вился. Ловелас!

- Вздор, - не согласился Гриша. - Решительно попорю с терминологией, уважаемый оппонент. Ведь кто такой ловелас? Дамский угодник! Ловелас, как таковой скорее ищет выгоду, нежели любовь. Я в свою очередь никогда выгод не искал. Но и романтиком я тоже никогда не являлся. Романтики парни тонкие, они возводят любовь в разряд преклонения. Они жадны до чувств и ощущений. Мне же интересней иная сторона взаимоотношений. Считай ее плоцкой. Я причисляю себя в разряды неукротимых нравом донжуанов. Любовь в чистом виде - вот до чего мы охотники. Ласка, нежность, теплота женского тела.