Свет в тебе... (СИ)

Пока он разговаривал с Яром, Фло во все глаза рассматривала знакомое лицо. Он возмужал, раздался в плечах, и поседел. Не было у него этой белой пряди, которая сейчас бросалась в глаза и выбивалась из мрачного образа Темного, как не было того ужасного шрама, которое перечеркивал всю левую половину лица, делая его взгляд хищным, а улыбку — страшной. Шрам уходил далеко вниз, за воротничок формы. Она так же отметила, что военная форма шла ему. Широкий ремень, на котором висел клинок, подчеркивал тонкую талию, несколько эмблем на груди, перечеркнутых черной молнией, говорили о совершенных им подвигах. Скольких он убил? Скольких он спас? — пронеслось в голове у Фло. Затем ее мысли переметнулись на Принца Темных, что там говорил Яр, что Натан теперь — Принц Темных. Но как такое возможно?! Она услышала приказ вампира и вздрогнула.

Подошел Вик и дружески сжал ее руки:

— Не бойся, маленькая, мы тебя в обиду не дадим. Может, передумаешь по поводу танца ветра?

Фло подняла взгляд на Вика, и утвердительно кивнула:

— Да, я должна научиться защищать себя, — твердо сказала она скорее себе, чем ему.

Яр поставил поднос на стол, улыбнулся, щелкнул по носу Фло и весело спросил, тщательно скрывая свою тревогу за нее:

— Ты правда знаешь Ана?

— Ана? — переспросила Фло, пытаясь понять, о ком говорит Яр

— Ну, парня, который вел себя слишком дерзко по отношению к тебе.

— Да, я знаю его, мы из одного приюта. Просто там его звали Натан.

Яр успокаивающе погладил ее по руке, согревая теплом:

— На самом деле имя его при рождение Нат Ан. И как я понял, все знают его как отчаянного Ана, он — действительно хороший командир, не раз выводил свой отряд почти без потерь. У парня странная история, — продолжил Яр, накладывая Флер овощей. — Восемнадцать лет назад у Светлых пропала Принцесса, которую они, кстати, до сих пор не потеряли надежды найти ее, но тогда разбираться никто не стал. Светлые решили, что Принцессу выкрали Темные, и в отместку, Светлые выкрали Принца Нижних миров, которому на то время было четыре года. — Яр оглядел внимательно слушающих друзей, — Светлые сказали, что вернут Принца только при условии, что Темные отдадут им Принцессу. Но у Темных Принцессы не оказалось, или они еще тогда убили ее, не знаю, короче меняться Темным было не на что, а Светлые встали в позу и так запрятали Принца, что Темные смогли отыскать его только тогда, когда вихрь энергии смерти смел, окруживших отряд Ана черных оборотней, правда, Принц к тому времени практически умирал, опустошая свой магический запас во благо Родины.

— Флер, — и Яр осторожно взял руку вздрогнувшей девушки, — тебя никто не обидит, ты только не молчи.

Яр боялся, что девушка снова уйдет в себя. Сейчас у нее был тот же вид, как и до их знакомства: безысходность царила в зеленых глазах, а желание уйти в себя, и немедленно закрыться в своей комнате, чуть не было озвучено самой Флер, но она решительно мотнула головой, прогоняя сомнения, и твердо сказала, удивив тем самым своих друзей:

— Я должна научиться защищать себя, вы поможете мне в этом?

Глава 20

Ан валялся на кровати в шикарной комнате общежития. Какая ирония судьбы! Теперь он, бедный сирота, живет на одном этаже с богатенькими и не знающими бед аристократами, и они кланяются и улыбаются ему, как самому важному человеку в мире. А ему до фени! Ему просто нужно его девочку, которая волшебным образом оказалась тут! Как? Каким образом? Он до сих не мог поверить, что нашел ее!

Он помнил тот день, когда ей исполнилось восемнадцать. Они были в окружении, небо заволокло дымом пожаров. Тот пятачок земли, который все еще был их, сокращался с огромной скоростью, было такое чувство, что черные нашли портал и лезут через него всей стаей. Отряд держал оборону, а он улыбался и поглядывал на прорывающее синее небо сквозь гарь пожаров и думал, что бы он подарил ей в этот день.

Ан вспомнил ее единственную плюшевую игрушку, которую она крепко обнимала, когда спала. Да, иногда он разглядывал, как она спит. Он никогда и никому бы не признался в этом, хотя, появись она здесь и сейчас, он бы сказал все.

Ему нравилось, смотреть на нее, когда она спала. Во сне она была открытая и доверчивая, мягко улыбалась и никогда не хмурилась. Эта морщинка между бровей, эти упрямо сжатые губы! Как хотел он повести пальцем, чтобы они разгладились, как хотел он тогда, чтобы и ему она улыбалась так, как во сне.

Она мерзла всегда, он это помнил, как помнил и то, что укрывал ее своим драным одеялом, а рано утром снимал, чтобы она ничего не подумала. Какой он был дурак!