Свет в тумане (СИ)

Любопытство оказалось и королевским фрейлинам не чуждо. Мэб села, расправила на коленях салфетку и улыбнулась обворожительно.

- Технически, леди Паренкрест, я его нашел, - ответил Реджинальд.

Прислуга в этот момент подала ужин, и некоторое время в столовой слышны были только звон столовых приборов и тихое бормотание. А потом появился запоздавший постоялец и принес новости:

- Лорд Хапли убит!

Мэб медленно положила вилку и нож.

- Найден в бухте Бринн! Говорят, его застрелили! Прямо в голову!

Прислуга — местные жители — едва не пороняла посуду, гости принялись возбужденно переговариваться. С появлением хозяйки, как всегда суровой и неколебимой, все разом смолкло. Даже Мэб невольно прикусила язык: эта женщина раздражала и немного пугала ее.

- Джефри, - хозяйка сняла с пояса ключи и передала одному из слуг. - Принеси хабвейн четырнадцатого. Помянем его светлость.

Реджинальд глухо застонал.

- Поосторожнее с этой бормотухой.

Совет был нелишний, поскольку хабвейн оказался чем угодно, но только не вином. Сивушные пары щекотали ноздри, и с первого же глотка в голове зашумело. Мэб поспешно отодвинула стакан и зажевала неприятный привкус кусочком хлеба. Реджинальд, постукивая по стакану ногтем, откинулся на спинку стула и осмотрел комнату.

- Барон Хапли…. Досадно, мы ведь хотели поговорить с ним. Честно говоря, я не был даже уверен, что этот род еще существует.

- Больше нет, - с кривой усмешкой отозвалась леди Гортензия. - Уольдо, так его, кажется, звали. После смерти жены, сына и младшего брата он совсем не появлялся при дворе.

- Там многие не появляются, - пожала плечами Мэб. – Я, например. Мой отец его знал довольно близко, они еще в Абартоне познакомились и какое-то время дружили, несмотря на разницу в возрасте. Однако, отец говорил, что лорд Уольдо со странностями.

- Не без того, - кивнула леди Гортензия. - Он намеревался посвятить свою жизнь восстановлению замка.

Фрейлина бросила взгляд на недопитый стакан хабвейна и скривилась, после чего добавила:

- Тут бы и королевской казны не хватило.

Реджинальд знакомо тронул переносицу. О чем бы он сейчас ни размышлял, самой Мэб приходилось признать: они ввязались в авантюру, и отступать уже некуда. А еще… появилось чувство, очень редкое, но все же знакомое. Понимание, что убийство Уольдо Хапли неспроста.

- Завтра нужно будет выразить свое почтение близким барона, - сказала Мэб, когда они поднялись в номер.

Реджинальд поморщился.

- Лучше бы было поговорить с самим бароном. Если он восстанавливал замок, то определенно должен был знать и о мавзолее. Но… Будем надеяться, родные барона в курсе его изысканий.

Мэб задумчиво кивнула и тихо посоветовала положиться на удачу.

А ночью пришел шторм.

Мэб проснулась от рева ветра и треска черепицы. На мгновение показалось, шквал сорвет крышу и унесет ее прочь. Стараясь изо всех сил сладить с испугом, Мэб стиснула лежащую поверх одеял руку Реджинальда, а потом и вовсе прижалась к нему. Теплые губы коснулись виска.

- Это скоро закончится.

- А непохоже… - пробормотала Мэб.

- Бури здесь короткие, - Реджинальд обнял ее крепче, кутая в одеяло. - И всегда ночные. К утру все пройдет, выглянет солнце, и ты позабудешь обо всех страхах.

Новый порыв ветра ударил в ставни, заставляя стекла дребезжать. Мэб испугано ойкнула.

- Есть одна легенда, - Реджинальд провел по ее спине ладонью, успокаивая, как успокаивают младенца. - Я слышал ее несколько раз и в разных вариантах. Здесь ее в каждой деревне рассказывают. Давным-давно правитель острова прогневал морских божеств, и на него наслали чудовище. Ночами начинается буря, чудище выходит, добирается до замка и царапает его когтями, отламывая по кусочку. Раз за разом. Ночь за ночью. И не успокоится, пока не сравняет замок с землей.

- И это ему почти удалось, - пробормотала Мэб.

Реджинальд снова поцеловал ее в висок. Ладонь продолжала поглаживать спину.

- Когда это произойдет, Хап-он-Дью провалится в морскую пучину. Или наступит век всеобщего благоденствия, - Реджинальд хмыкнул. - Иногда кажется, для местных это одно и то же.

Он говорил что-то еще, и его мягкий спокойный голос мешался с громом и воем ветра в мерную, хотя и жуткую колыбельную, и Мэб сама не заметила, как заснула.

9.

- Все ясно, - сказала Мэб за завтраком, уплетая местный деликатес, яблочные блинчики.

Реджинальд вздрогнул. Тон молодой женщины не предвещал ничего хорошего. Таким тоном обычно предлагают расстаться героини радиопостановок, а еще — читает лекции по теории магии профессор Деоссе. Словом, тон, вгоняющий в ничтожество.

Продолжение, впрочем, вышло неожиданным.

- Нам сегодня же нужно навестить дом покойного барона.

Реджинальд не донес чашку кофе до рта, так и замер, глядя на Мэб с интересом.

- Зачем?

- Выразить почтение?

- А на самом деле?

Мэб хмыкнула. Взяв чашку обеими руками, она откинулась на спинку плетеного кресла. Легкий бриз развевал ее волосы, на щеках горел румянец. Картинка, подходящая медовому месяцу. Кабы не разговор.