Свет во тьме

Отыскав уже засохшую пиццу, Распутин неспешно наслаждался едой, мрачной музыкой и молчаливой компанией Зул’джина. Пусть ему и было скучно, но выходить лишний раз на улицу он всё-таки не рискнул. Бартоломью и вовсе ему строго-настрого запретил выходить из номера, но когда Гриша подчинялся мышонку? Прислушивался? Да. Но вот подчиняться он не любил от слова совсем. С другой стороны, лимит на запреты некромант уже исчерпал, да и что-то настойчиво ему шептало на ушко, что именно сейчас лучше не выходить, разве что ещё раз за кофе? Гриша кивнул, мысленно соглашаясь с подобным компромиссом. Ведь когда ты ведёшь консервативный образ жизни и имеешь совершенно не гибкое мышление, то с таким подходом долго ты не проживёшь. Лич уже видел сотни таких примеров, когда закостенелость мышления убивала. Подобного исхода для себя Гриша совсем не хотел, так что спокойно шёл на компромиссы с самим собой, своей совестью и много чем ещё. Ведь лучше быть живым, пусть и идя на уступки, чем мёртвым консерватором, да и мир уже давно изменился, так что некромант не мог оставаться прежним. В его случае это смерти подобно. С другой стороны, по наблюдениям Распутина его мышонок Бартоломью оставался всё таким же, как и тогда; и ему ничего не мешало вести такой образ жизни, так что лич тут же задумался над подобной дилеммой, продолжая слушать различную музыку, что пытались подобрать алгоритмы в угоду его вкуса.

— Стой, что это?

— Эмм? — не понял Зул’джин.

— Что играет, говорю… — тихо зарычал некромант.

— Православный блэкметал от польских батюшек, — тут же прочил дух машины всю информацию об исполнителях.

— Да если бы такая музыка была у нас на службах, то я, может, и не стал бы ренегатом и церковным отступником, а там и чёрной магией бы не увлёкся, — неожиданно обронил некромант. — Сделай погромче, — приказал лич, погружаясь в медитацию.

В голове Распутина тут же всплыли воспоминания из Греции, о том, как он скитался по священной горе в поисках веры, учителей и новой философии, что позволит ему по-новому смотреть на старый и давно прогнивший мир. Царский режим уже был ему хорошо знаком, даже слишком, и он не спешил возвращаться в родную губернию, но и новые идеи не находили отклик в его душе. Капитализм, революции, власть буржуа? Всё это было чуждо сибирскому мужику, и он отчётливо понимал, что без царя все империи умирают раньше или позже, но умирают. Но что он мог сделать? Бродя и скитаясь по православным землям, что оккупировали грязные турки-иноверцы, он не понимал, почему нельзя прийти и освободить братьев по вере. Пусть Гриша и был вхож на светские рауты, но мало что понимал в высокой политике.

Бывая при дворе валашских дворян и болгарских господ, Распутин видел лишь пустые разговоры и понимал, что очередной войне вскоре быть. Но что мог один сибирский мужик? Именно тогда Гриша и решил посетить святой город, и, уже покинув Иерусалим, отправиться в столицу России и попытаться хоть что-нибудь изменить. Но путь до Санкт-Петербурга оказался неожиданно длинней, чем изначально думал Распутин.

Скитаясь по свету и духовно самосовершенствуясь, он многое узнал. Но чем больше знаний было в его голове, тем больше появлялось вопросов. Резко разрывая медитативное состояние, лич вернулся в реальный мир и собственный номер, вовсю пропитанный сильными эманациями скверны, которые жадно поглощало «зеркало». Один лёгкий щелчок пальцами, и вся шартрезовая магия мгновенно втянулась в поджарое тело некроманта. Укоризненно погрозив «артефакту» пальцев и моргнув пару раз, некромант окончательно прогнал изумрудное сияние из глаз.

— А батюшки-то отжигают! — лич улыбнулся, явно сам не ожидая, что музыка настолько захватит его мысли, погружая в воспоминания о былом. — Ладно, запас магических сил я немного восстановил, если хочешь, то могу подпитать и тебя, — тоном заговорщика проговорил Распутин в сторону смутившегося от такого предложения «зеркала».

— Господин… — в голосе духа машины читалась искренняя благодарность, на что лич скупо хмыкнул, совсем не спеша говорить хоть что-то.

Всё так же без лишней спешки подойдя к артефакту и коснувшись зеркальной глади, некромант сконцентрировал свою силу, проводя её напрямую через ладонь. Ядовито зелёная вспышка перед ладонью чародея, и магия скверны начала щедро наполнять магический источник «смартфона». Артефакт обновлялся буквально на глазах, а после восстановления и вовсе начал сиять от переполняющей его силы. Шартрезовые вспышки магии скверны, православный блэкметал и темномагические ритуалы, что может быть лучше для маскировки чернокнижника и некроманта? Но Гришу подобное волновало мало, ведь из номера он не выходил, поэтому, что вам ещё, демоны, надо? И так замуровали… хмыкнул лич, заканчивая наполнение магической силой тёмного артефакта.

— Теперь тебе должно хватить силы для полностью материального воплощения в людском обличии, — спокойно резюмировал некромант.

— Правда? — неверяще произнёс артефакт.

— Попробуй и узнаешь, Зул’джин. — хищно усмехнулся Распутин.