Свет во тьме

Грей тотчас прогнал эти мысли прочь, поймав себя на том, что начинает сравнивать Диану и Дженнифер… и ему не нравятся выводы, к которым он приходит. Конечно, у Дианы были серьезные преимущества. Она — леди по рождению и воспитанию, а не трактирная девка, которая маскируется под жену плантатора. И все же он никак не мог вспомнить чего-либо примечательного, кроме ее красоты. Несмотря на все его усилия, память о ней со временем потускнела. Но как бы выразительно она ни выглядела, ему было трудно описать ее Дженнифер. В общем, Диана была образцом, женщиной, которую нельзя сравнить ни с кем. В ней не было ничего земного, она была желанной, живой, любимой…

Выехав из леса, Грей испытал заметное облегчение. Скоро мадера поможет ему подавить неприятные мысли о том, что Дженнифер столь же красива и притягательна, как Диана. Он не хотел думать о Дженнифер, ему нравились другие мысли.

Диана.

Уже у самого дома Дженнифер настороженно натянула поводья.

— Что это там происходит?

Грей тоже услышал жуткие крики. Вздохнув, он остановил жеребца.

— Похоже, наказывают кнутом кого-то из рабов, — сказал он без тени сочувствия в голосе.

— Наказывают кнутом? — Дженнифер обернулась и посмотрела на него с осуждением. — А Кэтрин говорила, что рабов никогда не порют.

— Порют только за серьезные проступки, такие, как кража или попытка побега, — объяснил Грей, с вожделением думая о мадере. Он тронул жеребца к дому, но Дженнифер, к несчастью, повернула лошадь к хижинам рабов. Ему не оставалось ничего другого, кроме как поехать за ней.

На земле на коленях стоял чернокожий юноша. Видно было, что его только что выпороли, ибо на спине его запеклась кровь.

Дженнифер соскочила с лошади и подошла к надсмотрщику.

— Почему вы выпороли этого парня? — строго спросила она.

— Я прихватил его на воровстве в коптильне, — ответил тот и посмотрел на Грея, который все еще сидел в седле. — Я дал ему только десять плетей, сэр, — сказал он уже совсем другим тоном.

— Теперь понимаете? — Грей игнорировал надсмотрщика и обращался к Дженнифер. — Воровство — серьезное преступление. На других плантациях вор получил бы более строгое наказание. До шестидесяти плетей.

— Едва ли можно винить его за то, что он украл еду, — сердито ответила Дженнифер. — Судя по тому, как вы их кормите.

Грей, ничего не понимая, смотрел на нее так, будто она заговорила на непонятном ему языке.

— Что вы имеете в виду, мадам? Уверяю вас, каждый раб получает порядочную порцию маисовой каши и солонины. Обычно они так и питаются.

— И как вы думаете, сладко жить на одной кукурузе и соленой свинине? — со злостью вдруг выпалила Дженнифер.

Грей сердито насупился. Она всегда вынуждала его смотреть на вещи с другой стороны. Просто наказание какое-то! За тридцать лет его жизни, сначала в старом доме, а потом в Грейхевене, он научился обращению с рабами и ничуть не изменил их рацион. В общем, все-то же самое, что всегда.

Но сейчас, глядя в ее сердитые зеленые глаза, он почувствовал, что должен оправдываться.

— Им разрешено иметь огород, — начал, было, он. — Значит, они могут разнообразить свой рацион тем, что вырастет. Я не думаю…

— Ради всего святого, Грей! — Дженнифер резко оборвала его. — Они работают от зари дотемна. Сколько у них остается времени на огород? В таверне я питалась лучше, чем ваши рабы. А я питалась очень плохо по сравнению с тем, что ем сейчас.

— Так вы предлагаете, чтобы я кормил рабов своими обедами?!

— Я предлагаю, — сказала Дженнифер, понимая, что бросает вызов его могуществу перед слугами и рабами, — пересмотреть рацион своих рабов. И не разрешать их пороть.

Она показала рукой на кровоточащие рубцы на спине чернокожего юноши.

— Чем это отличается от побоев моего дяди?

— Ваш дядя бил вас безо всякой на то причины, у меня же такое недопустимо.

— Ничего себе причина — воровство с целью хоть что-нибудь добавить к своему скудному пропитанию!

И тут она увидела, что Грей едва ли не заходится от гнева. Пытаясь сдержать себя, он очень холодно сказал:

— Я подумаю об этом, Дженнифер.

— Вы будете кормить их лучше?

— Я же сказал, — с расстановкой повторил он, — я подумаю.

Взглянув на него, Дженнифер решила больше не настаивать. Грей же ощущая себя сейчас скорее слугой, а не хозяином Грейхевена, круто повернул жеребца и пустил его в галоп.

Он, наверное, впервые увидел ее рассерженной. Несмотря на ее гнев — а может быть, именно поэтому, — она показалась ему еще красивее, чем всегда. Ее образ так и стоял перед его мысленным взором. Он вспоминал, как оживилось ее лицо, когда она заступалась за рабов, как горели ее глаза при этом, и со злостью выругался.

Ему и в самом деле не помешает стакан-другой мадеры.

— Хелло!

Этот мягкий приятный голос отвлек Дженнифер от ее фантазий. Во второй половине дня она долго гуляла, размышляя о той ссоре, которая произошла у них с мужем сегодня утром, а сейчас присела отдохнуть, прежде чем возвращаться домой. Подняв голову, она встретилась взглядом с любовницей Грея.