Свет воспылает

Майру всё ещё удивляло, почему на её руки не повесили колодки, а руки Бэнста привязали к перилам. На вечернем заседании судей в большом зале собралось больше, чем писарей или случайно попавших зевак. Это поразило не меньше.

– Ещё одна отличительная черта местных правил, – пробубнила вайнка, пока большие люди переговаривались между собой. – В нашем королевстве на суд не пускают зевак. У нас всё строже.

– Скоро вернёшься домой, вижу, как соскучилась по старым правилам, – ухмыльнулся спутник.

– За что же нас взяли под стражу? Ты весь путь молчал, отнекивался, отшучивался. Сейчас ведёшь себя так, словно принял свою судьбу!.. А ведь уже третье заседание по нам! И даже меня ещё не допрашивали, всё из тебя вытаскивают, словно щипцами!..

– Подсудимые, молчать! – рявкнул один из писарей.

– Сейчас узнаешь, – прошептал Бэнст, – за что нас взяли. Мне надоело вилять хвостом.

Спустя время из дверей за большим столом вышел главный судья. Голову седеющего смуглого мужчины венчала причудливая панамка с вышитым гербом города: целующей колокольчик рыбой. Судья не садился, встал над своим рабочим местом и сказал:

– Бэнст, терпеть твои выходки мы больше не намерены. Последний год, когда у твоих родителей закончились средства, залог за тебя вносили церковными пожертвованиями. Хватит. Сейчас вопрос касается не городской казны или каких-то предрассудков. На кону наша безопасность. Хочешь заниматься вероотступничеством, уходи.

Спутник молчал. Майра понимала, что помалкивать следовало и ей.

– Мы поговорим с настоятелем Эгриано, тебя лишат всех церковных регалий, – продолжил чиновник в панамке. – Не впускать тебя в город магистрат не имеет права, но знай: если кто-то вновь услышит твои тёмные речи, то приговор будет приведён в исполнение на месте. Без суда и свидетелей. Твоими юношескими реформами Бонгарт сыт по горло.

– Милорд-наместник, позвольте обратиться? – не выдержала вайнка, судья кивнул. – Почему нас поймали вдали от города?

– Потому что вы задаёте вопросы в местах, где находится много людей. Во вашим следам стража ехала целый день.

– Таверны везде одинаковые… – прошептала она.

На местном языке к судье обратился один из писарей. Тот поправил панамку и махнул рукой. Отворились двери.

Майра услышала бьющие в самые фибры души шаги, какие она слышала несколько недель назад. Повернулась: в центр зала воинствующей походкой двигалась наставница. За ней трусил благородного вида мужчина, напоминающий выражением лица не то лакея, не то сурового воина. Сирлинорэ остановилась рядом, поклонилась заседающим, что повторил незнакомец, недовольно оценила Бэнста и обратилась к наместнику:

– Ваша милость, эта девушка – моя подопечная. Моё имя – Сирлия, меня изгнали с церковной службы. В ваших краях я пытаюсь найти способ восстановить своё доброе имя, для начала мне нужно… вернуть утерянный артефакт. Без своей воспитанницы сделать это невозможно. Мой спутник, милорд Эрлист, подтвердит.

– К девушке у нас нет претензий, – меланхолично ответил тот. – Внесите залог, мы освободим её.

– Сумма? – взглянув на Майру, спросила наставница.

– В обычной ситуации мы бы попросили золото, – наместник рухнул в кресло и начал перебирать бумаги. – Но ситуация не совсем обычная… Госпожа Сирлия, чем отличается церковная охота от охоты на чудовищ?

Она скрежетнула зубами. Хотя Майра никому не рассказывала о её происхождении.

– И в одном, и в другом случае выписываются гончие листы, – ответила Легкокрылая, взяв воспитанницу за руку. – Но если охота на чудовищ, то гончий лист имеет другой… вид.

– То правила вашего королевства, – продолжил панамник. – У нас нет гончих листов. Вольные города имеют систему заказов. Наёмника вносят в реестр, который попадает в картотеку каждого города Лиги.

– Наше королевство таким же образом сотрудничает со своими союзниками, – Сирлия скрестила руки на груди. – Мы похожи друг на друга гораздо больше, чем вам представляется. Переходите к делу, ваша милость.

– Один из последователей еретичества, – заседатель грозно взглянул на Бэнста, – выкрал из главной библиотеки ценную реликвию. Предупреждая вопросы, скажу: человек работал там, имел совершенно уникальный уровень доступа в административные учреждения Бонгарта.

– Нужно вернуть реликвию? – спросила наставница.

– Реликвия более не требуется вольному городу, – ответил в напыщенной манере панамник. – Требуется голова злодея для проведения суда.

– Гил Амас – огромный и дикий материк, – продолжила Легкокрылая. – Нужно объединять усилия всех вольных городов, кошмарить полян ватагами конницы и…

– Он в городе. Но мы не имеем права входить в святилище, где спрятался злодей. Вам, госпожа вайнка, будет предоставлено право применения силы. На этот вечер. Вы приведёте отступника сюда и заберёте свою подопечную.

– Почему я? – удивилась она. – В городе живёт больше двадцати тысяч человек! Даже если вам нужны люди не вашей крови, сколько здесь паломников и путешественников?

– Тех, кто обладает опытом военно-гончей службы? – наместник ответил таким же тоном удивления.

– Тётушка, без насилия… – процедила сквозь зубы Майра.