Свет за облаками (сборник)

В следующий раз с помощью вина они перенеслись в другой мир, где катались по воде на железных штуках, называемых там гидроциклами. Каким-то чудом эти тяжеленные железяки не только не тонули, но могли развивать огромную скорость, взметая в воздух кучу сверкающих брызг. Иветта неслась на гидроцикле всё дальше и дальше, стараясь ни о чём не думать, отдаваясь скорости и ощущению полной свободы. Внезапно внутри двигателя что-то щёлкнуло, и гидроцикл резко остановился. Иветта чуть не полетела в воду, лишь чудом удержавшись на сиденье. Она оказалась одна посреди огромного бескрайнего океана. Адамис на своём гидроцикле давно отстал, берега было не видно, и Иветте стало по-настоящему страшно и одиноко. Что она делает в этом чужом, незнакомом ей мире? Зачем вообще живёт на свете? Вопросы роились в её голове, а ответы всё не находились. Отчаяние захлестнуло её, и она горько заплакала. Ей захотелось исчезнуть, раствориться навек в этом безбрежном океане — тогда боль и тоска уйдут вместе с ней… Но тут на горизонте появилась маленькая точка, которая по мере приближения превратилась в мчащегося на гидроцикле Адамиса. Он заметил Иветту и очень скоро остановился рядом с ней. В глазах Адамиса читались беспокойство и страх потерять её. Иветта почувствовала, что любовь к ней всё ещё жива в его сердце. Ей стало стыдно за то, что она поддалась отчаянию и хотела исчезнуть из мира — она поняла, что просто не имеет права бросать любимого одного в такое тяжёлое для них время. Она пересела на его гидроцикл, обняла Адамиса сзади и прижалась к нему всем телом. Ей стало хорошо и тепло, она почувствовала себя защищённой от всех невзгод мира. Катастрофа на какое-то время откладывалась…

Глава восьмая Агапэ

С его появлением в их жизни всё изменилось. Теперь они больше не принадлежали самим себе.

Его принесла в клюве большая белая птица и положила к их ногам. Маленький беззащитный комочек с крошечными ручками и ножками и огромными всепонимающими глазами, смотревшими на них с безграничным доверием и любовью.

Глядя на это чудесное создание, Адамис чувствовал радость и боль одновременно. Радость от того, что в их мире появился новый обитатель, а боль — от того, что он вынужден будет существовать в таком уродливом, мрачном и опасном месте. Его появление приносило в их жизнь радость и свет, но было в этом и нечто противоестественное и неправильное, как будто всё должно было произойти совсем не так, как будто он был создан для того, чтобы жить в сияющем, прекрасном мире, а здесь, у них, появился вследствие какой-то страшной ошибки. Всей душой Адамис чувствовал, что это существо чуждо их миру, что оно не принадлежит ему, как будто тут присутствует лишь малая часть, слабый отблеск его души, а большая часть находится в каком-то другом, неведомом им месте. С первой секунды его появления Адамис знал, что будет всегда заботиться о маленьком человеке, любой ценой защищать его от всех опасностей.

— Как тебя зовут, малыш? — спросила Иветта, когда большая птица с длинным красным клювом снова взмыла в небо, оставив их наедине с новым жителем этого мира.

— Агапэ, мама! Меня зовут Агапэ, — тихо ответил он.

Сердце Иветты зашлось от нежности, когда она услышала это слово — «мама». Она ещё не знала, что оно означает, но сразу почувствовала, что от этого слова веет теплом объятий, радостными улыбками, колокольчиками весёлого смеха. В этом слове заключался целый мир, полный счастья и любви. Но было в нём и предчувствие сильнейших страданий, которые выпадут на её долю. Однако Иветта теперь готова была пойти на любые муки, лишь бы услышать ещё хоть раз слово «мама» из уст Агапэ. Она поняла, что именно этого человечка она ждала всю свою жизнь, и всё, что с ней когда-либо происходило, было лишь подготовкой к его появлению.

— Кто ты и зачем пришёл в наш мир? — спросил Адамис.

— Я ваш сын, а вы — мои родители. Меня послали, чтобы в мире умножилась жизнь, появилось Общество, как вы и хотели, — сказал Агапэ, глядя на них своими внимательными, немного грустными глазами.

Адамис с Иветтой, действительно, уже довольно давно всей душой желали появления в их мире других людей, таких же, как и они сами. Они всё чаще приходили к Проповеднику и слушали его рассказы об Обществе. Его слова казались им очень правильными, и они нередко мечтали о том, как их жизни обретут смысл, когда у них наконец-то будет это самое Общество. Эти рисуемые ими в воображении картины казались такими заманчивыми, что им хотелось всё время быть среди людей, пусть даже и не в реальном мире. Поэтому влюблённые то и дело обращались к Горцу за вином, которое давало им возможность побыть в гуще толпы или на какой-нибудь многолюдной вечеринке. То веселье и оживление, которые там царили, опьяняли и кружили голову, но не давали чувства удовлетворённости. В глубине души Иветта и Адамис понимали, что всё это лишь иллюзия Общества, и после каждого такого путешествия им становилось только хуже.