Свет земной любви. История жизни Матери Марии – Елизаветы Кузьминой-Караваевой

Говорили, что раньше в зале продавали доски, зал был перегорожен. Там, где были окна, видимо, сидели конторщики, другая же половина, без окон, была почти темная, нельзя было видеть, какой в ней пол, каменный или деревянный; первым делом сняли перегородку. Мать Мария повязала голову платком, взяла принадлежности для мытья пола и принялась за работу. К ее изумлению и радости, пол оказался паркетом, а на дверях после мытья показались золотые обводки. Как по волшебству открывалось, что это старый, когда-то прекрасный особняк. Окна были так грязны, что из них ничего не было видно.

Постояльцы приюта при желании могли (в обязанность это не вменялось) посещать домовую церковь. Для церкви матушка придумала переустроить гараж во дворе дома (в этом помещении когда-то располагалась конюшня. Направо от входа, во всю длину, находились ясли для многих лошадей). Когда все это было расчищено, матери Марии пришла мысль приспособить для амвона каменные плиты, находящиеся во дворе. Пришла на помощь монахиня сестра Иоанна (Рейтлингер) и подарила иконы своей работы: Спасителя и Божьей Матери для иконостаса и огромную икону Покрова Богородицы на наружную стену над входом в храм. Постепенно в церкви появились вышивки и иконы, выполненные самой матерью Марией. Даже облачение священника она вышивала собственными руками, как и массу мелких вещей – облачения на аналоях и столиках, два стихаря для чтецов и др.

Для Лурмельской церкви матушкой был написан большой образ святого Василия Блаженного, который чтился в Покровском храме наряду с иконой святого Филиппа Московского. Известно, что Василий Блаженный был юродивым и, как принято говорить среди православных, «спасающим святым». «Мать Мария особенно чтила Христа ради юродивых, подвижников, не уединявшихся в монастырских стенах, а совершающих свой подвиг в миру под личиной безумных и убогих, служа людям и принимая поругания», – писал ее сподвижник Игорь Кривошеин. На иконе рукой матушки Марии вокруг центральной фигуры святого Василия были изображены все чудеса и знамения, произошедшие в царствование Ивана Грозного.

После того как храм был закрыт и в 1970-х годах снесен даже сам дом на улице Лурмель, многие работы матери Марии разлетелись по всему миру. Какие-то из них попали в различные храмы и архивы, а многие не найдены и по сей день. Надо отметить, что несколько икон, в том числе и Василий Блаженный, а также некоторые вышивки находятся сейчас в православном монастыре Знамения Божией Матери во Франции.

Были, конечно, в Лурмельской церкви и пожертвованные иконы. Примечательно, что чашу для евхаристии (таинство православной церкви, иначе называемое таинством причащения. В переводе с греческого – «благодарение») принесла одна нищая монахиня, купившая ее на собранную милостыню!

– Вы ее, наверное, знаете, – рассказывала матушка Мочульскому. – Она сидит у ворот церкви на рю [8] Дарю и просит: «Помогите, родимые». И вот на свои нищенские гроши купила нам чашу…

Постепенно деятельность матери Марии стала привлекать к себе все больше сторонников. Если поначалу рядом с ней работали только ее мать С. Б. Пиленко и дочь Гаяна, то впоследствии появились и помощницы-монахини. Первой из них, еще на рю де Сакс, стала монахиня Евдокия (Мещерякова), затем появилась монахиня Бландина (Оболенская). Священником в Покровской церкви долгое время был обратившийся в православие француз отец Лев (Жилле), который тоже поселился на рю Лурмель в заброшенном сарае, наводненном крысами. Настоятелем он стать не мог: у него был свой франкоязычный приход, где он служил по праздникам и воскресеньям. Но в будние дни, когда отец Лев не был связан приходом, он совершал божественную литургию почти ежедневно, сначала на Вилла де Сакс, а потом на улице Лурмель. Здесь он и оставался вплоть до своего отъезда в Лондон в феврале 1938 года.