Свет Зимидара

По уютной богатой таверне разносилась сквозь тихие разговоры немногих посетителей печальная мелодия, впиваясь прямо в сердце и навевая грустные воспоминания. Думать и решать ничего не хотелось. У Светы осталось одно желание: где-нибудь спрятаться, остаться в одиночестве и просто, уткнувшись в подушку, завыть. Завыть от тоски о родных, о братьях, от воспоминаний о Рыже и Снежке, мысли о которых всё это время гнала прочь от себя, но, видимо, в этой битве начала проигрывать.

Даже то, что Стиву удалось узнать о том, где будет встреча, не помогало. Панлист — это графский титул. Принадлежал первому советнику наместника города. Граф Панлист через два дня, именно в день известной встречи, собирался устроить грандиозный (по отзывам осведомителей пирата) бал в честь двухсотлетней годовщины присоединения города к империи. Наверняка, под шумок и состоится тайная встреча. Ведь не на бал же приглашали работорговца. Рожей не вышел!

Остался лишь один вопрос: как же им самим на бал попасть?

— Да заткните этого бардиста! От его музыки легче сдохнуть! — от удара кулаком по деревянному столу, сопроводившего злые слова Стива, Света вздрогнула и с недоумением подняла взгляд от красного лёгкого вина, плеснувшегося в бокале, на пирата.

Сердцеед сидел напротив и смотрел в сторону входа, где бард наигрывал на лютне свою мелодию. Ненависть в зелёных глазах смешалась с искорками боли. Видимо, не у одной Светы музыка вызывала невесёлые воспоминания. Иган также не поднимал взгляда со своего бокала, лишь напрягшаяся ладонь, крепко сжимавшая бокал, выдавала его тревогу. А вот Алия с интересом поглядывала на лютниста.

Мелодия затихла, заставив Свету оглянуться. Бард с накинутым серым капюшоном плаща, склонив голову, сидел один у крайнего столика. Лютня была любовно положена на колени.

— Но ведь красиво играл, — постаралась заступиться Алия.

Бард быстро поднял голову и посмотрел на лютнисту.

— А мне плевать! Пусть хоть будет самим Летом! Мне не нравится его музыка! — высказался Стив.

— Ага, а мы оказывается эгоисты! — ехидно прищурилась Света, поворачиваясь к Сердцееду. Ну, выводил он её из себя. Да и отвлечься от боли хотелось. А что лучше ссоры в этом может помочь?! — Ему, понимаешь ли, не нравится, а на других плевать?! Зима, гляди, какой аристократ нашёлся!

— Как ты смеешь?!

— А ты попробуй, заставь меня замолчать!

— Да я тебя… — Стив, вскочив, опёрся об край стола и с яростью прошипел: — Да что ты в жизни понимаешь?! Аристократка пеневийская!

«Зимидарская!» — мысленно поправила Света, насмешливой улыбкой пытаясь скрыть кольнувшую сердце боль.

— По более твоего!

Стив, оставив без внимания её реплику, продолжал яростно выговаривать:

— Вы — стервятники общества! Только и знаете, что паразитировать на жизнях простых жителей! Вам нет никакого дела ни до кого, кроме себя! Благородные, блин! Да даже Зима со своим даром видеть истину, не найдет ни капли этого пресловутого благородства ни в одном из вас! Ненавижу!

Интересно всё же, чем так насолили ему аристократы?

— Бедненький, и кто же тебя из нас обидел? Какие мы оказывается нехорошие!

Света едва удержалась, чтобы испуганно не откинуться на спинку стула, когда Стив резко наклонился над столом, приблизив искажённое злостью лицо. Видимо, не стоило добавлять в голос язвительного сочувствия.

Решительно вскинула подбородок и вызывающе усмехнулась, мол, что ты сделаешь?

— Ты… — прошипел угрожающе Стив.

— Что я?

— Молчать!!! — вдруг оглушительно рявкнул на них гигант.

Затихла вся таверна, лишь бокалы ответили хрустальным звоном. Затем посетители, разобравшись, что к ним это не относится, снова занялись своими делами. А вот царевне продолжать намертво расхотелось. И, судя по тому, что хмурый Стив упал на свой стул, ему тоже.

Иган окинул тяжёлым взглядом сначала Сердцееда, который недовольно взглянул исподлобья в ответ, потом Свету, виновато опустившую взгляд:

— Когда вам надоест?! В море чуть ли не довели всех до белого каления своей грызнёй. Здесь один не может и слова сказать, чтобы другая не придралась. И ведь на пустом месте чуть ли не сцепились! Да что с вами происходит?

— Как-то само собой получается, — тихо ответила Света, стараясь избавиться от чувства, что её отругали как ребёнка. Она давно не маленькая.

— Эта аристократка меня бесит!

— А ты-то меня…

— Тихо, к нам идут, — предупредила Алия, до этого испуганно-недоуменно наблюдавшая за ними.

К ним подошёл бард и, не взглянув на всех остальных, сразу же обратился к Алии:

— Извините, леди, мне кажется ваше лицо знакомым. Мы не могли с вами встречаться?

Девушка удивлённо вскинула брови.

— Я не знаю.

— Ах да, старость не радость, — бард откинул капюшон, седые, когда-то чёрные, волосы заблестели под светом свечей, серьезные серо-зелёные глаза с надеждой смотрели на лютнисту.

— Дядя Аллен? — неуверенно предположила Алия.

Лицо пожилого барда засветилось от радости, в глазах засверкали звёздочки слёз.

— Девочка, Алия, ты жива, ты вернулась. Благодарение Богам, надежда ещё есть, — зашептал он, благоговейно протягивая руки к девушке.