Светящийся ключ

— Несчастный случай. Ружье ведь было заряжено? Разберете эту штуку и скажете, заряжено ли оно еще. Думаю, нет. Ружье украл Дорнфорд — тут сомнений нет. То ли он испугался, то ли не мог продать, и решил избавиться от него. Посчитал, что это удобней всего сделать на своей земле. Захватил с собой лопату — мы нашли ее — вырыл яму и, видимо, бросил в нее ружье. От удара оно выстрелило. Пуля прошла навылет; мы нашли ее в стволе сосны у него за спиной. В кармане у него лежал судебный иск об уплате долга. От адвокатской конторы «Стелби», которая работала на Лайна. Нашли еще интересную записку, от которой не поздоровится некоему Хулесу, когда мы его найдем.

— В этом я помогу вам, — с готовностью подхватил Дик. — Я хорошо знаю его привычки.

Они вернулись в Лондон поздно вечером. Смит выглядел расстроенным.

— А ведь я думал, что Дорнфорд имеет какое-то отношение к убийству вашего дядюшки. И даже занес его в список подозреваемых. Теперь-то ясно, что сделать он этого не мог.

Несмотря на поздний час, Дик решил найти Мэри, чтобы сообщить ей печальную новость. Хотя Дорнфорд ему никогда не нравился, но Мэри, казалось, не разделяла его неприязни. В этом была доля справедливости. Ибо женщины почему-то благосклонны к шалопаям вроде Джерри.

Дик звонил раз за разом, но Мэри не вернулась домой до глубокой ночи. Когда, наконец, она подняла трубку, голос ее был необычно оживленный.

— У меня выдался удивительный день, Дик, и завтра я собираюсь поразить нашего друга. Хотя нет, не завтра, а послезавтра.

Он осторожно сообщил о гибели Джерри, но его сенсация устарела.

— Я прочла об этом в вечерних газетах. Бедняга!

Дик Алленби провел бессонную ночь. Он представлял, каким опасностям подвергает себя Мэри, и не находил себе места. Едва дождавшись утра, Дик позвонил девушке. Она уже ушла. Он позвонил Кремню. Тот попытался успокоить его.

— Я приставил к ней самого толкового детектива Скотленд-Ярда. Велел не выпускать из виду ни днем, ни ночью. Так что не волнуйтесь. — Он осторожно спросил. — Она не сказала, что уже разузнала? Единственное, что мне удалось выяснить от моих людей — она рыщет по пригородам Лондона и делает кучу покупок.

— Покупок? — недоверчиво переспросил Дик. — Каких покупок?

— В основном соленья, хотя бывает и ветчина. Вчера, например, потратила в лавке целый час, покупая чай. Работает по-научному!

Сказать по правде, Кремню было не до шуток. Наоборот, он с трудом сдерживал раздражение, которое вызывала у него его добровольная, но скрытная помощница. Загадок он терпеть не мог.

В тот день Мэри сильно отклонилась от обычного маршрута своих поисков. Она рано ушла из дому и отправилась в Мэйдстоун, где большую часть дня провела за разговором с деревенским сапожником — дряхлым и нудным старикашкой со слабой памятью. В город она вернулась около пяти, едва держась на ногах от усталости. Горячая ванна и двухчасовый отдых вернули ее к жизни. Когда Мэри застегнула длинный плащ и вышла на улицу, она вновь была полна энергии и решительности.

Было десять часов вечера. Накрапывал дождь. Девушка остановила такси и велела ехать на вокзал. Горемыка Бинни ждал ее на платформе. Хотя ночь выдалась теплой, он надел пальто и теплый шарф, и весь его облик представлял собой немой укор. Полисмен, следивший за ней, видел, как они разговаривали. Он забавлялся, глядя на мученический вид слуги покойного мистера Лайна. О его принудительном путешествии в провинцию полицейские прослышали еще накануне.

Бинни поручение было явно не по душе.

— Не думаю, что я справлюсь, мисс. Люди ведь с годами меняются, особенно старые. И я мало ее знал. После того, как меня взяли на работу, она пробыла в доме всего три дня.

— Так что, не узнаете?

Бинни замялся.

— Узнаю, наверно. Должен сказать, мисс, мне не нравятся эти ночные поездки. Я однажды уже побывал в железнодорожной катастрофе и до сих пор не могу отойти. Когда умер бедный мистер Лайн и все эти газетчики посбегались поговорить со мной, я тоже был в таком состоянии. Просто не знал, стою на голове или на пятках!

Мэри прервала его причитания:

— Придете в этот дом и спросите миссис Моррис — такое имя она взяла себе. Наверно потому, что сын попал в тюрьму…

— О наказании детей за грехи родителей слышал, а вот наказание родителей за грехи детей — это что-то новое.

— Если это миссис Лэксби, дадите мне телеграмму. Но вы должны быть абсолютно уверены, что она действительно миссис Лэксби. Фотографию, которую я вам дала, не забыли?

Бинни горестно кивнул.

— Взял. Мисс, ведь этим должна заниматься полиция.

— Сейчас, Бинни, — строго сказала Мэри, — вы должны делать, что вам говорят. У вас прекрасный спальный вагон, путешествие доставит вам одно удовольствие.

— Да, удовольствие… В четыре утра разбудят и выгонят на холод, — проворчал Бинни, а затем, словно спохватившись, что такой важной даме наговорил немного лишнего, добавил уже веселей. — Хорошо, мисс, все будет нормально. Телеграмму я дам.