Светила

– Я надеялся, это сделаете вы, – признался Девлин.

– Хммм… – протянул Мади, вновь уткнувшись в газету. – Если я соглашусь выступить представителем мисс Уэдерелл в суде, мне понадобится переговорить и с мистером Стейнзом.

– Это легко устроить: они неразлучны.

– Наедине – и в течение длительного времени.

– Вам предоставят все, что нужно.

Мади побарабанил пальцами по столу. И наконец заявил:

– В первую очередь необходимо сделать так, чтобы две версии событий нигде не вступали в противоречие.

* * *

Утро 27 апреля в Хокитике выдалось погожим и ясным. Уолтер Мади поднялся с рассветом и бесконечно долго приводил себя в порядок. Он побрился, причесался, напомадил волосы и надушился за ушами. Горничная «Короны» уже выставила его свеженачищенные ботинки перед дверью, на этажерке разложила винного цвета жилет, серый шейный платок и стоячий воротник с расширяющимися концами. Она загодя вычистила и отутюжила сюртук постояльца и повесила его на окне, чтобы не измялся за ночь. Мади оделся с особой тщательностью: к завтраку он спустился не раньше, чем колокол церкви прозвонил восемь, – а по дороге ощупывал карманы жилета, проверяя, должным ли образом закреплена цепочка часов. Полчаса спустя он уже шагал на север по Ревелл-стрит, надвинув на лоб цилиндр и с кожаным чемоданчиком в руке.

На подходе к Дворцу правосудия Мади показалось, что к утренним сессиям сошлась вся Хокитика: очередь желающих попасть в здание растянулась до середины улицы, а те, что уже столпились на крыльце, глядели по сторонам с видом нетерпеливо-запыхавшимся. Мади присоединился к медленно ползущей череде жаждущих, и в свой срок двое мрачных дежурных сержантов провели его внутрь и сурово наказали руками ничего не трогать, заговаривать только в том случае, если к нему обратятся, и не забыть снять шляпу с началом судебного заседания. Мади, крепко прижимая к груди чемоданчик, протолкался через всю галерею, шагнул за веревочное заграждение и занял место на скамье адвокатов рядом с обвинителями.

Как адвокат защиты, Мади за три дня до суда получил список свидетелей, вызванных истцом. Перечислялись они в том порядке, в каком предполагалось их допрашивать: мистер Джозеф Притчард, мистер Обер Гаскуан, преподобный Коуэлл Девлин и начальник тюрьмы Джордж Шепард – эта последовательность дала Мади довольно четкое представление о том, какой линии адвокат истца намерен держаться в деле против Анны. Список свидетелей для дневной сессии оказался куда длиннее: в деле «Округ Уэстленд против мистера Эмери Стейнза» истец затребовал показания мистера Ричарда Мэннеринга, мистера Джона Лун Цю, мистера Бенджамина Левенталя, мистера Эдгара Клинча, мистера Харальда Нильссена, мистера Чарльза Фроста, миссис Лидии Карвер и капитана Фрэнсиса Карвера. Получив эти предварительные документы, Мади тотчас же сел дорабатывать свою двусоставную стратегию: он отлично знал, что впечатление, созданное утром, во многом повлияет на приговор, выносимый днем.

Наконец часы пробили девять; сидящих попросили встать. Толпа смолкла при появлении достопочтенного судьи Кемпа: он поднялся по ступенькам на возвышение, тяжело опустился в кресло, взмахом руки велел членам суда также занять свои места и без долгих церемоний покончил с необходимыми формальностями. Судья был краснолиц, чисто выбрит, с толстыми пальцами; копна его жестких, как проволока, волос, чудн'o подстриженная, пышно вспучивалась над ушами и гладко прилегала к макушке.

– В качестве защитника обвиняемой выступает мистер Уолтер Мади, – возгласил он, зачитывая имена по лежащему перед ним блокноту, – и мистер Лоренс Брохэм в качестве адвоката истца, при содействии мистера Роджера Хэррингтона и мистера Джона Другана, представителя магистратского суда. Мистер Мади и мистер Брохэм… – Судья устремил взгляд поверх очков на скамью адвокатов. – Прежде чем мы начнем, мне хотелось бы сказать две вещи. Первое: я отлично понимаю, что многолюдная толпа в этом зале собралась отнюдь не из любви к закону, но мы призваны блюсти справедливость, а не потакать грубым инстинктам, не важно, кто оказался на скамье подсудимых и по какому обвинению. Я буду признателен вам обоим, если в ходе допроса мисс Уэдерелл и всех ее знакомых вы ограничитесь темами, непосредственно относящимися к делу. При описании прежнего рода занятий мисс Уэдерелл вы вольны выбирать между формулировками «публичная женщина», «ночная бабочка» или «представительница древнейшей профессии». Я понятно выразился?

Юристы пробормотали, что согласны.