Светила

Данидин, июнь 1854 г.

Сэр наверно Вы правы что не отвечаете. Вы поступаете так как только и пристало человеку столь высокого положения, Вам же о репутации думать надо. Похоже, я, как ни странно, примирился с Вашим молчанием. Теперь у меня есть и скромный заработок и приличное жилье, потихоньку «обживаюсь», как тут говорят. Оказалось, в летние месяцы Данидин меняется до неузнаваемости. Солнышко ярко светит над холмами и водой, а бодрящая свежесть мне очень даже по душе пришлась. До чего ж странно, как это я оказался на обратной стороне земли. Сдается мне, меня занесло так далеко от Англии, что дальше уж и не бывает. Вы удивитесь, но домой я в конечном счете не еду. Я решил, пусть Новая Зеландия будет той землей, в которой меня похоронят. Вам небось невдомек, откуда такая перемена: так я Вам расскажу. Понимаете, в Новой Зеландии все оставили прежнюю жизнь позади и все в своем роде равны. Ясное дело, овцеводы Отаго здесь большие тузы, точно так же как в шотландских нагорьях были баронами, но для людей вроде меня тут есть шанс подняться. Это так радует. Здесь принято приподнимать шляпу друг перед другом в знак приветствия, независимо от статуса. Для Вас это, верно, в порядке вещей, а для меня – диво дивное. По мне, так фронтир нас всех братьями делает, и, с этим замечанием, остаюсь

искренне Ваш,

Кросби Уэллс