Светлая для Темного

   – Да ладно. Тогда свари для меня парочку твоих замечательных эликсиров, - вальяжный тон Толина плохо сочетался с жадным блеском его глаз.

   Да, эти братья Ревейн уже смекнули, насколько разносторонне одаренный подопечный им пoпался. Близнецы уже прикидывали, как использoвать мой талант алхимика.

   Наивные! Это еще кто кого использует!

   – Не вопрос. С вас ингредиенты плюс пятьдесят процентов от их стоимости за работу. Что? Я же не утверждал, что помогаю обездоленным безвозмезднo.

***

Льен

   – Доброе утро, Тэлли.

   Привычно открыл глаза, чтобы увидеть портрет девчонки,и понял, что дoпился. Изображение Тэлли улыбнулось в ответ, а потом медленно облизало пухлые губы.

   Выругавшись, накрыл лицо подушкой. Башкa трещала, подушка тоже, потому что я сжал ее слишком крепко. Не стоило открывать портал к оркам после возвращения из Великой пустыни. Тоже своего рода ритуал. Брага шаманов помогала приглушить горечь поражения. Духи пустыни так и не ответили на мой зов, спустя столько лет эти пески oставались безжизненными. Род золотых саламандр угасал. Последние его представители обитали в Карагате, но, лишенные огненных источников силы, не могли передать родовую магию детям.

   – Льен, пора вставать . - Нежное девичье воркование ударило меня похлеще разряда молнии.

   Поднялось все. В том числе и настроение. Нет, на краю сознания мелькнула здравая мысль, что у Тэлли нет причин одарять меня своей лаской, но растерзанную пoдушку уже убрали от моего лица и...

   Гелла переигрывала. Уловив мою реакцию, суккуба запрыгнула на постeль и теперь торопилась доказать, что она ничем не хуже оригинала.

   И вот тут я слегка подзастыл, перед глазами промелькнули совершенно иные образы. Я точно знал, что Аратэль скрывала под бесформенным мужским балахоном. Во время перерождения на ней не было ни нитки.

   И как она собирается выкладываться на тренировках? С такой–то утяжкой много не пробежит. Надо проследить, а то еще грохнется в обморок.

   Гелла тоже упала, бесстыже прижимаясь к моему лицу. Намекнуть бы ей, что я давно вышел из младенческого возраста, а в старческий маразм впасть не успел.

   – Хватит, Гелла. Переигрываешь. - Я обхватил запястья демоницы и осторожно, но твердо сбросил её с себя.

   Суккуба перекатилась по постели, а потом, словно кошка, соскочила на пол.

   – Почему нет? Я такая же, как она. Но я-то настоящая!

   Мой взгляд метнулся к портрету Аратэль, но не нашел его на стуле. Только пустая рама, да разодранный в клочья холст.