Светлая и Темные и ужасная обложка

— Милорд, вы удивили безмерно, — спиной почувствовала, как Керо напрягся, видимо ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то развивал эту тему, но младший лорд продолжил. — Маг смерти решился на брак с дракой? Пусть и двухцветной чистокровной… — Я насторожилась, предположив, что бархатники намекают на мезальянс. — Повезло, что она пережила обряд, но…

Рядом яростно зашипел Данкеро.

До меня дошел страшный смысл сказанного.

Грант щелкнул пальцами — и чересчур разговорчивый дракан замолчал, вытаращив глаза и беззвучно разевая рот, как рыба, которую вытащили из воды. Следом темный маг обратился к благоразумно помалкивавшему старшему Дайри:

— Рамус, передай отцу, что он мне должен. — Тот кивнул, едва заметно, с досадой, поморщившись. Затем грант холодно и строго отчитал Тимука: — А ты, пока оттачиваешь свои способности и умения в магии, побереги язык. И учись снимать проклятия вечного молчания…

Сэбиан тронул бока Трака, и наш отряд двинулся дальше по дороге к реке.

Пока лошадей переводили на баркас, я не вытерпела и спросила, посмотрев мужу в глаза:

— Это правда? — отметив его демонстративно вопросительно приподнятые смоляные брови, пояснила. — Что я могла не пережить брачный обряд…

Темный «удружил» хозяину, залив меня прохладой ярости на болтливого парня, злости, сожаления и смятения.

— Понятно… Значит правда… — я потихоньку, но неумолимо замерзала от боли, считая, что меня предали в самых лучших чувствах.

— Ты настолько хорошо меня чувствуешь? — неприятно удивился мой лорд.

— Да. А ты меня — разве нет? — печально и безнадежно спросила я.

Сэбиан осторожно обнял меня, прижал к груди, зарываясь пятерней в волосы, а потом, спустя минуту, наверное, мучительного молчания, наконец глухо признался:

— Полная связь на уровне не только эмоций, но и чувств бывает исключительно у двух половинок одного целого. Это крайне редко случается даже у двух темных, что уж говорить про такие противоположности как Свет и Тьма. Ту Сафиру я не слышал даже на эмоциональном уровне, поэтому бесился, не в силах предугадывать ее настроение и поведение. И честно скажу, прикасаться к ней оказалось обжигающе неприятно. Поэтому не сильно-то и настаивал на близости.

— Да… уж… — с болью шепнула я.

— Соответственно, не торопился выяснять, жива светлая супруга или нет. И почему кольцо циля держится…

— Ну естественно… — тоскливо подковырнула свою «половинку».

— Да мне было по большому счету плевать, выживет она или нет после обряда. — Его руки не дали отстраниться. — Я искал способ обеспечить процветание своему клану. Выжила бы — значит, проблема устранена, нет — я бы придумал другой выход…

— Но ведь ты уже знал, что я не она, лез в душу, обнадежил и все же… — ударила его кулачком по груди, чувствуя, как слезы потекли по щекам.

— В тот момент ты меня заинтриговала — не более. — Глухо оправдывался Керо. — Но вынудила согласиться на повторный светлый обряд. Из-за которого я ослаб настолько, что Тьма не выжгла тебя, а вот твой Свет чуть не спалил меня.

— Надеюсь, ты в полной мере прочувствовал то, что хотел сотворить со мной! — с обидой прохлюпала сквозь слезы, справедливо считая себя глупой и наивной.

— Да, — угрюмо признал он, — полнее, чем ты думаешь. Амулет спас. Даже не предполагал, что ты настолько горячей и… светлой окажешься. В случае с той Сафирой смертельная опасность грозила ей одной, а в нашем с тобой — обоим.

— Ненавижу… — выдохнула, чувствуя, как призраками развеиваются мои воздушные замки. — Я так цеплялась за жизнь, а ты…

— Нет, — тихо произнес Керо, снова начиная массировать мой затылок. — Я не чувствую ненависти, только боль и разочарование.

Как же тяжело, когда врагу известны твои чувства, словно обнаженным перед толпой извращенцев оказался. Я с силой вывернулась из рук мужа, подчиняясь неудержимому порыву убежать куда-нибудь и спрятаться где-нибудь подальше от него, но он удержал меня за плечо. А я увидела напряженные лица ранатов, которые замерли вокруг нас, контролируя обстановку и не подпуская посторонних. И уж точно видели, а может и слышали нашу размолвку, к моему еще большему огорчению.

Сэбиан развернул меня к себе, обхватил лицо здоровенными темными ладонями и, всматриваясь мне в глаза, настойчиво пытался достучаться:

— Тогда было именно так. Но сейчас все иначе. Ты — моя, а я — твой. Навсегда. — Я всхлипнула, попытавшись мотнуть головой, но не смогла. Слезы застилали глаза. Сэбиан снова прижал меня к груди и повторил глухо, свято веря в свои слова. — Теперь, Светлячок, все иначе. Ты — моя, я — твой. И никому не позволю причинить тебе боль. Никому! Клянусь!

В это мгновение я впервые поняла, насколько мне повезло знать о чувствах мужа. Потому что он говорил созвучно эмоциям и чувствам, которые бурлили в нем настолько, что грозили сорвать мой личный контроль. Двойная эмоциональная нагрузка «сносила крышу», поэтому, услышав обещание Керо, я расплакалась от облегчения, спуская пар как большинство женщин. Судорожно вздрагивая и глотая слезы, обняла за пояс Сэбиана, изо всех своих жалких силенок прижимаясь к нему.