Светлая Капелька в тёмной душе (СИ)

— Считается, — ухмыльнулся я, — Алекс, признайся сам себе, что ты проиграл еще до того как вступил в бой. Я встретил её первым. Я уже ношу в себе частичку её Света. Она не противится моей Тьме. Боится, это закономерно, но временно. Но не противится! Твой же демон пытается поглотить эту капельку света и рассеять. Она не будет гореть рядом с тобой, ты её погубишь, Ортайл!

— Любой демон стремиться поглотить, надо просто его конролировать, — упёрся парень.

— Ну да, и я смотрю у тебя это хорошо получается…

— Получалось! Пока я не увидел тебя, целующим Лилию.

— Найди себе другую капельку света, которая не будет гаснуть при проявление твоей сути, и будет тебе счастье. А Лилю оставь в покое.

Я уже собирался уходить. Как раз в курилку начали выходить люди, мешая говорить открыто. Но меня остановил вопрос в спину.

— Это правда?

— Правда, это не первый наш контакт. И её Свет отзывается на ласки моей Тьмы.

— Это ничего не значит! — упрямо заявил мне в спину Ортайл, — я буду пробовать снова! Ты не единственный кому нужен Источник. Так что война продолжается.

Я ничего не ответил. Просто покинул курилку, оставив дурака размышлять. Если он не совсем уже тупой то должен понять. Ну не совместимы его суть с Лилией. Он её потушит.

Поднялся на лифте на нужный мне этаж, прямым ходом в кабинет главврача и потребовал немедленно оформлять выписку моей капельки. Давно уже надо было её отсюда забрать. Всё не хотел напугать, не хотел давить. Но присутствие Алекса рядом с моей крошкой мне надоело. Тем более, что реабилитация идёт на ура, Лилия уже слабо но восстановилась физически. Это она первые пару дней нуждалась в коляске, а потом расходилась. Опять же таки ЛФК и массажи помогали. Я принципиально не присутствовал, считая, что смущать крошку еще больше не стоит. Не хочу, чтоб она чувствовала себя ущербной, зная в каком беспомощно-инвалидном состояние я ее видел. Всё. Хватит уже этих юношеских терзаний с моей стороны. Мужик сказал — мужик сделал. Сказал МОЯ — значит пошел и забрал её в охапку и отнёс в свою пещеру. Тьфу ты! В дом! Оговорка по- Фрэйду меня изрядно развеселила и в палату лучика я возвращался уже с более или менее ровным настроением.

***

Впрочем, настроение быстро сошло на нет, когда меня позвала одна из медсестричек приставленная к Лилие.

— Кирилл Аполлонович, — подошла ко мне девушка и неловко помявшись, решилась, — Лилия Николаевна хочет уйти, она просит вернуть ей вещи. Я не знаю, что ей ответить. Сказала, что спрошу разрешение у главврача…

— Принесите её одежду, — разрешил я, сам тихо злясь на упрямую девчонку, сбежать опять хочет. — Главврач уже выписывает Лилию.

Девушка облегчённо перевела дух и поспешила за одеждой. Как же я их всех тут достал и запугал… бедные, наверное, шампанское откупорят, когда мы свалим…

— Лилия, — я приоткрыл дверь в палату. — Что происходит?

Девушка стояла у окна и бездумно смотрела на улицу. На меня не реагировала. На застеленной кровати я увидел собранными пару книг, какие-то мелочи вроде расчёски, плеер, телефон, её блокнот с ручкой, который я сам же ей и принёс, чтоб не скучала.

— Ты уже готовишься к отъезду? — Я решил не заострять внимание на маршруте. Встал позади девушки. Почти вплотную, ощущая тепло её тела и приятный аромат, исходящий от волос. Ее макушка едва доставала мне до середины груди. Такая маленькая и хрупкая… такая… что хочется её укрыть своей Тьмой и спрятать ото всех бед, спрятать от Ортайла.

— Я просила тебя не приходить больше, — её голос не дрогнул.

— Неоднократно, — хмыкнул я, становясь еще ближе. Мои руки легко легли на хрупкие плечики, подобно массивным погонам. Чувствую, как девочка напрягается от этого простого шага с моей стороны. — Еще не поняла, что я настырный?

— Еще не понял, что я сильно против твоего общества?!

— Нет, я не только настырный, но еще и недалёкий, мне всё надо много-много раз повторять и объяснять.

Я говорил, а сам разворачивал к себе лицом Лилию. Она безнадёжно поддалась на мой манёвр и не поднимая глаз на меня, повторила:

— Для недалёких, отстающих в развитии, и просто настырных самоуверенных мерзавцев… заявляю совершенно официально — оставь меня в покое! Не хочу и не буду ни под какими угрозами и посулами поддерживать ни с тобой, ни с Алексом какие-либо отношения!

Я не придавал особого значения её словам. Пусть говорит. Пусть всё выскажет. Всё равно она уже моя. Я слушал её «официальное заявление» ласково поглаживая капельку по голове, что ей очень мешало сосредоточиться на мысли.

— Прекрати, — наконец-то не выдержала она и остановила мою руку своей. — Прекрати меня трогать, словно имеешь на это право.

Я даже не злился. Я умилялся. Её наивностью и храбростью. Решимостью и страхом одновременно. Капелька всё говорила и говорила, пытаясь чётко обозначить свою негативную позицию по отношению ко мне. При этом напрямую сказать «Кирилл, ты мне противен, я тебя ненавижу!» не могла. Потому что именно этого и не испытывала. Обиду, да. Досаду, да. Страх, да. Но не ненависть и не отвращение.