Светлая полоса

Красавец Микель неслышно открыл дверь и остановился у самого порога. Иссиня-черная сенегальская кожа посерела от только что пережитого. Черные влажные все понимающие глаза смотрели прямо и выжидающе.

Кира спохватилась, расслабленно растянулась на ковре. Но от внимательных глаз Микеля не скрыться.

– Микель, уйди, пожалуйста, – глухо попросила она.

Он молча кивнул, но остался стоять на месте.

Кира чувствовала, что это плохо. Так не должно быть. Все изменилось в одночасье и теперь трещина разрастается, дает тонкие едва заметные отростки и незыблемый фундамент сложившихся отношений в банде вот-вот рассыплется в пыль.

– Я попросила тебя уйти, – повторила она властно, вложив в голос ту самую скрытую угрозу и решимость применить силу, которую многие здесь в Хаосе уважали при соответствующем подтверждении фактами.

Микель потоптался, но с места не сдвинулся.

«Совсем плохо», – подумала Кира.

До сих пор ее приказы-просьбы исполнялись неукоснительно. Но она знала, чего ждет Микель и что делает его бесстрашным.

«Эмоции делают нас как слабыми и беззащитными, так и сильными и непобедимыми», – говорил учитель Яжив. Каждое из его изречение подтверждено жизнью многократно. «Спасибо, учитель», – мысленно сказала Кира, как говорила каждый раз, когда вспоминала его слова и черпала в них решимость действовать.

Она приподнялась на локте, наклонила голову и исподлобья взглянула на Микеля.

– Мы будем мстить, – сказала одними губами.

Он вздохнул, казалось, с облегчением, как будто только и важно ему было, как услышать эти слова, слетевшие с ее губ. Или даже просто увидеть решимость в ее глазах.

– Узнай, что за придурки атаковали нас, – отрывисто по-хозяйски, понимая, что переломный момент уже прошел, отдала распоряжение Кира.

Микель вновь молча кивнул, но теперь Кира уже верила в то, что за согласием последует действие.

– И срочно найдите сестру Мамуси.

– Но, – возразил было Микель, – ты же выпроводила ее.

Сестра Мамуси пришла в Хаос по собственной воле следом за братом и сразу же отправилась его искать. Слишком маленькая еще, решила Кира, когда увидела ее. Мамуся не стал возражать и, кажется, был благодарен Кире за то, что та наотрез отказалась принять его сестру в банду.

– Значит, теперь пришло ее время, – жестко отчеканила Кира.

У нее не было сил больше ни на одно слово. И она выразительно взглянула на Микеля.

Он понял, отвернулся и молча вышел. В другое время он мог бы позволить себе какую-нибудь шуточку из разряда «Мадмуазель, вы демонстрируете асоциальные поведенческие паттерны». Микель был способен на такой вот юмор. Но только не сегодня, не сейчас, когда кишки выворачивает от невыносимой тоски.

Потеря Мамуси у всех, Кира была в этом уверена, вызвала самые далекие детские воспоминания и тоску. Тоску не по дому, нет, а по всепрощающей материнской любви.

Кира изящно, правильно напрягая все мышцы, вышла в идеальную стойку «березки». Потом мягко отпустила тело и выгнулась в «мостик». Привычные, но сложные по координации движения заставили мозг сосредоточиться на теле. Она вновь опустилась на ковер и тут же пружинисто встала.

Хозяйка «Змеиного логова» прошлась вдоль широкой полки, тянущейся вдоль стены до самого окна. Пальцы девушки скользили по гладкой прохладной поверхности, а глаза выхватывали знакомые названия на цветных корешках книг.

Но сейчас книги не помогут.

Добравшись до окна, она остановилась. В самом углу, там, где полка уперлась в стену, аккуратно были разложены четыре колоды карт. Кира на секунду застыла, потом порывистым движением взяла вторую от стены.

«Как же я ненавижу себя за это», – пробубнила она, энергично встряхнув головой. Короткие ярко-рыжие кудри подпрыгнули и упали на глаза, так что ей пришлось дунуть вверх, открывая себе обзор.

Она медленно села в позу лотоса у низкого стеклянного столика, стоявшего возле окна, и виртуозно перетасовала карты.

Теперь колода лежала перед Кирой на прозрачной поверхности столешницы рубашкой вверх.

Смуглая тонкая кисть прикрыла ее, затем сняла верхнюю карту и перевернула.

Башня. Да, случилось страшное событие, так и есть. Но что теперь? Любовь. Шут.

Глупые карты несли чушь.

Кира в сердцах скинула всю колоду ударом ладони. И тут же почувствовала укол тревоги. «Карты нужно благодарить, что бы они тебе не сказали», – вспомнила она наставления матери.

Кира ненавидела себя за дурацкую привычку, воспринятую от матери. Та верила в карты безраздельно.

«Но у меня-то нет судьбы, мама», – мысленно возразила Кира. – Здесь Хаос, и в любой момент карты можно смешать и разложить снова».

Повторять расклад она не стала.

Раздался стук и в дверь вошел Микель с дымящейся тарелкой в руках.

– Все собрались внизу. Ты придешь к нам или будешь есть одна?

Голос его звучал ровно, но ведь он недаром спросил.

Кира быстро встала на ноги, стараясь отвлечь его внимание от раскиданных по полу карт.

– Я буду есть со всеми. А еще я просила бы тебя не врываться сразу же, как только постучался, – бросила она нарочито резко.

– Да видел я твои карты тысячу раз, – буркнул в ответ Микель, пропуская ее вперед. – Я бы и сам хотел знать, что теперь будет.