Светлая сторона Луны (трилогия)

— А меня — нет, — раздельно произнес он. — Мои ученики — лучшие рубакина Плутоне. Это вполне заслуженная репутация. Она позволяла мне самому выбирать учеников, в то время как остальные учили тех, кого к ним присылали. Каждого своего ученика я отправлял сюда за оружием, и каждый без исключения получал то, что надо, — именно то, на что я делал упор в обучении. Так и тебе нужно не «неплохое», а настоящее оружие высших.

— Что, я не могу заказать его у любого городского кузнеца?

Шут упал на спину и захохотал так, что по тоннелям пошло гулять звонкое эхо. Он катался по полу, хлопал себя по бедрам и просто заливался хохотом.

— Ох, плутонцы, — выдавил он наконец из себя, отсмеявшись. — «Любой кузнец». Да ни одному вшивому недоноску с поверхности не выковать настоящего клинка высших.

— Среди них есть неплохие мастера, и почти все они высшие, — обиженно возразил я.

— Ага, а значит, раз они высшие, и клинки их будут высшими? — прищурился Шут. — Те, которые легко пройдут сквозь магический кокон или пробьют шкуру друида в зверином облике?

— Естественно, — ответил я, хотя уже понял: где-то ошибся. Что-то с оружием высших не так, как я думал.

— Ладно. — Шут стал серьезным. — А как же тогда ковал оружие Агий? Он высшим не был, но его изделия считались лучшими на Луне. Это ты помнишь?

А ведь он опять прав. Этот момент я как-то упустил.

— Хорошо, поясни, — попросил я. — Согласен, бред выходит.

— То-то и оно, что бред. Чтобы сковать высший клинок, не надо самому быть высшим. Обычный мастер низших — не ремесленник, а мастер — снимает все мерки с тела заказчика и создает индивидуальное оружие, идеально подогнанное под владельца. Тот, кто кует оружие высших, можно так сказать, «снимает мерки» и с духа заказчика. И создает истинные шедевры. На манер сабель Хансера, палаша Луи или топора Бьярни. Это — непросто… А впрочем, какая разница, — перебил он сам себя. — Это — обычай, это — завершающая точка в твоем обучении, поэтому у тебя нет выбора.

— Выбор есть всегда, — возразил я.

— Хорошо, вот и выбирай. — Он встал и отвернулся. А потом проворчал, уже тише: — Собственной пользы не понимаешь. За уши тебя тащить приходится. Луи хоть раз раскаялся в том, что пришел к Агию за клинком? А сколько раз Аркадии ее наручник жизнь спасал?

— Ладно, наставник, понял я. Но если этот кузнец такой мастер, почему эти коридоры пустынны? По-моему, у него отбоя не должно быть от заказчиков.

— Я веду тебя к Безумному Кузнецу, — просто ответил Шут.

Я попятился. Эта реакция была неосознанной. Безумный Кузнец. Это сказка, легенда. Ее рассказывали темными вечерами, и была она, как и все на Плутоне, страшной. Кузнец, живущий в подземельях с заколдованными входами. Только сильный духом мог прорваться сквозь чары, и его ждала встреча с безумцем, который либо убивал, либо дарил чудесное оружие. В последние лет пять стали добавлять, что первый, кому удалось уйти от него живым, был Хансер, и сабли его именно оттуда. Но это, конечно, вымысел чистой воды.

— Тут уже недалеко осталось, — тихо сказал Шут.

— Да я понимаю, — теперь уж пришло время мне иронизировать. — Ты хочешь сказать, в случае чего мы вдвоем этого Кузнеца положим?

— Я не пойду с тобой, — ответил он. — Мне не нужно оружия, значит, он нападет на меня.

— Я вот только что подумал — мне, наверно, оно тоже не особо нужно.

— Боишься? — Шут прищурился.

— Да при чем тут «боишься»?! — вспылил я. — Не думаю, что я самый живучий из тех, кто к нему приходил и оружия не получил. Поэтому не надо этих твоих игр словами, я не мальчик. Трусость — это одно, а разумная осторожность — совсем другое. В конце концов, на Безумном Кузнеце свет клином не сошелся.

— Понимаешь, Миракл, — это был редкий случай, когда Шут назвал меня по имени, — то, что мы задумали, — это авантюра, каких не бывало. Знаний и умений обычного высшего для этого мало. Даже необычного — и то не хватит. Нужно нечто большее. Какая-то тень предопределенности, что ли.

— Стой. — До меня начало доходить. — Ты, как и большинство на этой дурацкой планете, обчитался мемуаров некоего маркизика. Правда, до сих пор я думал, что это — болезнь сосунков, только что покинувших Паучатник.

— Да-а-а… Зря ты так думал. — Наставник печально улыбнулся. — Кто их в Паучатнике будет учить читать? Там глотки резать учат. Можешь ты мне просто довериться? Знаю, на Плутоне это не принято…

— Отлично придумал!!! Довериться тебе, а жизнь на кон ставлю я.

— Если ты не выйдешь живым от Безумного Кузнеца, с Конклавом не стоит даже завязываться, — глухо проговорил он. — Можешь считать это еще одним испытанием, можешь… а-а-а, чем хочешь — тем и считай, только это — факт. Тем более что вряд ли кто-то до тебя на Плутоне обладал таким впечатляющим набором умений. Пришло время проверить их на прочность.