Светлая в академии Растона: любовь или долг (СИ)

— Вам еще и подушка пригодится, — девушка со злостью швырнула ему подушку и, попав в лицо мужчине, который явно не ожидал такого подарка судьбы, рассмеялась.

— Вам не занимать доброты и заботы о ближнем, госпожа Суарес, — подкладывая под голову подушку, заметил мужчина. — Добрых снов, Леа.

— Добрых снов, Этан, — после очень долгого молчания, будучи уверенно, что темный маг уже спит, едва прошептала она.

Сон все равно не шел. Она крутилась, словно волчок. По-всякому было удобно, но ни в одной позе она не находила утешения или успокоения. Картины утреннего нападения так и стояли перед глазами. Эти ужасные твари, автоматные очереди, крики курсантов, тела, лежавшие на полянке… Она села в кровати и потерла глаза.

— Ну же, Суарес. Что на этот раз не дает покоя твоей маленькой симпатичной головке?

— Какой чуткий сон, — буркнула она, надеясь, что сможет побыть с этими мыслями наедине. Хотя, если быть откровенной, хотела ли она остаться наедине с терзавшими ее сомнениями? Нет. Она хотела, чтобы кто-то их развеял окончательно. — Это я во всем виновата. В том, что курсанты погибли.

— Правда? А мне казалось, что виновата выпивка и игра в карты, вместо надлежащего выполнения обязанностей по патрулированию. Если бы молокососы смотрели в разлом, а не бокал и не на грудь девиц с факультета переводчиц, которых там вообще быть не должно было, ничего этого бы не случилось. На случай попытки проникновения есть четкие инструкции. Произошедшее — результат чудовищной халатности и пренебрежительного отношения к своим обязанностям. Если на чьей совести и висят все эти трупы, так на совести Редингтона и Маклейна. Полегчало?

— Не уверена… возможно…

— Светлая, оставь угрызения совести для подружек и дружков. Ты стала участницей очень опасных событий. Ты учишься быть шпионом. Так вот, первое и самое главное правило — никаких угрызений совести. Только анализ и выводы. Ты могла изменить ситуацию?

— Ну, если бы я… — «вовремя лишилась невинности», — подумала она, но вслух произнести не решилась.

— Правильный ответ — нет, не могла. Не в этой ситуации. Так что проанализировали, отложили и живем дальше. Ясно?

— Ясно. А…

— Суарес, ты хочешь, чтобы я лег рядом? Раз тебе не спится?

— Нет. Спится. Все. Сон как раз пришел, — буркнула она, натягивая одеяло повыше и примиряясь к мысли, что ее вины в произошедшем действительно нет. Такая мысль нравилась. И на душе стало спокойней, и сон действительно пришел…

Утро наступило неожиданно быстро. Несмотря на то, что заснула сразу, спала тревожно. Ей все время мерещилась опасность. Казалось даже, что Блэквел, дождавшись, пока светлая уснет, лег рядом. Повернула голову, чтобы проверить. Вторая подушка действительно здесь, примята, еще хранит едва уловимое тепло. Плед, которым она укрывала куратора — в ногах. Самого мужчины нет. И как это понимать?

Ответ на вопросы зашел в комнату с сырой головой и голым торсом, по которому стекали крупные капли воды. Суарес невольно залюбовалась, глядя, как одна, огибая рельефную грудь, скатывается по прессу и скрывается в дорожке волос, ведущих к… Она невольно покраснела. Во всяком случае, щеки обожгло…

Мужчина с любопытством следил за поведением своего птенчика и, улыбнувшись, поинтересовался:

— Довольна?

— У вас кончились полотенца? — Леа отвернулась, скрывая стыд за язвительностью. Хотя да. Она осталась довольна. И тем, как сложен господин куратор, и тем теплом, что приятно разлилось внутри нее, подарив ногам слабость, а рукам необъяснимо приятную дрожь.

— Я ими не пользуюсь. Моя мама их не любила. Привычка передалась и мне.

Мама… с каких пор они перешли на обсуждение столь личных вопросов?

— Завтрак?

— Спасибо. Я переоденусь и пойду в столовую. Правда, моя форма осталась… а где моя форма?

— В твоей комнате, — многозначительно улыбнулся мужчина.

— Тогда, мне следует вернуться в нее, как можно скорее.

— Твоя комната, светлая, отныне — здесь, — он подошел к кровати и навис над девушкой, разглядывая пристально и бесцеремонно. Вид проснувшейся, румяной и такой теплой после сна Леа разжигал его кровь. От мужчины пахнуло хвоей, напоминающей о доме… — и вещи твои уже доставили.

Последние слова произнес шепотом, прислушиваясь к сбившемуся дыханию девушки и с любопытством отмечая, как пульсирует венка на ее шее. Насколько быстро колотится сердце загнанного воробушка. Темный маг склонился ниже, пощекотав влажными волосами подбородок Суарес и легонько коснулся языком пляшущей артерии на шее. Светлая прикусила губу, чтобы бесстыдно не застонать. Она корила себя за то, что тело требовало продолжения и совершенно не сопротивлялось происходящему. Хотя должно было. Слабость разлилась по ней обжигающей волной наслаждения. Но, вопреки ожиданиям, мужчина тут же отстранился и лукаво улыбнулся:

— Завтрак?

— Что? — девушка пришла в себя не сразу. — Завтрак… да. Конечно. Если мои вещи здесь, я переоденусь и пойду в столовую. Уже утро. Я ведь могу быть свободна?