Светлая в академии Растона: любовь или долг

— Итак, после того, как продемонстрируете Леа и оставите ее контакты Ринелю, можете быть свободны. На первый раз — все просто. Это лишь разведка. Никакой самодеятельности. Тем не менее, мы с Этаном будем за вами присматривать через камеры, подсказывать в наушники. Для Леа у меня готов кулон со встроенной камерой, так что видеть и слышать мы будем буквально все. План отхода на случай внештатной ситуации на пятой странице. План отеля, расположение и типы замков — все в папке. Изучайте, задавайте вопросы.

— А сейф? В номере наверняка будет сейф. Мне нужны его характеристики, чтобы вскрыть, — Леа решила подойти к этому делу с максимальным профессионализмом.

— Молодец, — удивилась Кристина. — Я добуду необходимую информацию. Изучайте файл, предлагайте ваши варианты достижения поставленных целей.

Как правило, в отеле не ставят дорогостоящие сейфы со сложными замками. Но, раз уж объект занимает королевский номер, должно быть, и сейф не так прост, как хотелось бы, и, чтобы его взломать, потребуются специальные инструменты. Раньше такие добывал Грэг и учил ими пользоваться. Сейчас такую роль взяла на себя Кристина. Некоторые вещи не меняются, меняется лишь отношение к ситуации и место в ней…

Собрание продолжалось до позднего вечера. Солнце уже давно спало, и присутствующим дарили мягкий свет луна и фонари. Вечер вкусно пах травами, пел сверчками и холодил ночным дыханием. Суарес в душе все больше благодарила Фаруха за пиджак, в который забралась с руками. Она переживала, что друг может замерзнуть, но, даже если ему и было холодно — вида он не подавал.

Они обсудили подробности операции в мельчайших деталях. Разработали несколько дополнительных и альтернативных планов, присвоили позывные, составили список необходимого оборудования. Наконец, когда все подробности были улажены, Блэквел, доведенный до белого каления, холодно отчеканил:

— Все. На сегодня достаточно.

— Но мы еще не обсудили…

— Я сказал — достаточно.

Присутствие светлой рядом с Фарухом, с которым они обменивались улыбками и поглаживаниями его не то, что нервировало — выводило из себя. Он не мог толком сконцентрироваться на задании, а ведь от его руководства во многом зависели не только успех операции, но и жизни курсантов. Ему остро требовалось одиночество. И холодный душ. Прежде, чем от Кристины последовали возражения или, что еще хуже — предложения — он зашвырнул ее порталом в центр города, прекрасно зная, что та найдет способ добраться до места, где она расположилась. Также куратор поступил с курсантами и, вдохнув освежающую ночную прохладу, сам растворился черным дымом.

В комнате Леа

Светлая свалилась прямо на кровать, с заставшими на губах возражениями. Столько вопросов еще хотелось задать. Столько деталей казались неулаженными. Впрочем, очутившись на собственной кровати, она поняла, как сильно устала за день. Действительно, куратор прав — необходимо вовремя остановиться. Каждому, даже самому опытному шпиону требуется отдых. Отсутствие сна и раздражающие факторы отрицательно сказываются на внимательности, собранности и концентрации, что в ее случае недопустимо, ведь она далеко не опытный шпион. Она вообще не шпион, а мелкая воровка с некоторыми навыками владения ножом, греющим щиколотку и умением пользоваться отмычками.

Кроме того, вряд ли можно распланировать операцию до мельчайших подробностей. Чем ценятся шпионы? Вспоминая лекцию Блэквела, Суарес могла уверенно ответить — умением импровизировать. Когда операция идет псу под хвост, у шпиона есть два выхода: воспользоваться планом отступления или импровизировать. Она решила сделать ставку на импровизацию, ведь, во что бы то ни стало, следует выполнить операцию, чтобы произвести впечатление на Кристину, утереть нос куратору и помочь девочкам. А Блэквел еще взглянет на нее с восхищением и будет повторять ее имя с гордостью. Леа Суарес… почему-то ей было важно, чтобы он произносил ее имя и именно с гордостью. Да. Она своего добьется.

Бри уже спала и Леа, придя, наконец, в себя, решила переодеться и последовать примеру соседки по комнате. Но что-то не давало.

«Одиннадцать», — послышался мужской шепот.

«Дверь», — в сознании вспышки, воспоминания того, чего не было…

«Волосы», — карточка… Где карточка? Девушка нащупала предмет в кармашке, извлекла его, покрутила в руках.

«Клен»…

Перед глазами с бешеной скоростью мелькали картинки, казалось, воспоминания давили на нее изнутри головы, от чего кости разве что не трещали. Боль, едкая, как разъедающая кожу хлорка, разрывала ее мозг. Хлопок и все исчезло. Леа Суарес спокойно вздохнула и, убрав карточку в кармашек, шмыгнула из комнаты, бесшумно закрыв дверь.