Светлая Волна

"Интересно, вот несколько силачей соберутся вместе и могут поднять машину, а если несколько мудрецов соберутся вместе – они смогут решить какую-нибудь, ну допустим, мировую проблему, задачу какую-нибудь нерешенную математическую. Интересно ум одного человека как- то прибавляется к уму другого? – так размышлял Рафик по пути домой со своей, наполненной общением с людьми, работы – он занимал должность заведующего отделом в огромном магазине бытовой техники". Рафик был очень добрый человек – его подчиненные обожали его, никто никогда не видел, чтобы он ругал кого-то, разносил – его команда и без таких «палок» исполняла все прекрасно – они старались не огорчать своего приятного в общении и внимательного ко всем, шефа. «Любимый босс», как называли его подопечные, любил пофилософствовать, особенно, когда он, как сейчас, находился в автобусе. У него была машина, но два-три раза в неделю он оставлял её во дворе своей кирпичной пятиэтажки, чтобы иметь возможность поразмышлять, сначала в автобусе, не отвлекаясь на управление автомобилем, а потом и пешочком – для этого он выходил из этого общественного средства передвижения за несколько остановок от дома. Для сосредоточивания на своих мыслях, он не брал с собой ни книжек, ни наушников – этих главных помощников в коротании времени у современных пассажиров. Сегодня его мысли крутились вокруг разума – почему одни люди умнее, почему если несколько силачей… ах, я забыл – про это я уже рассказывал. В общем он размышлял, нельзя ли как-нибудь так придумать, изобрести нечто, чтобы объединить силу разума нескольких людей – лучше мудрецов конечно, чтобы эффект был ярче. Автобус был набит разными людьми – от школьников второй смены, ехавших со своими огромными, закрывающими всё ухо наушниками, до пожилых, даже старых людей с аккуратными, незаметными наушничками.

Рафик оглянулся вокруг – все, кто попадали в его поле зрения (примерно пятая часть всех пассажиров) ехали, слушая что-то, посредством упомянутых выше аксессуаров. Все, за исключением двух школьников. Эта парочка представляла собой любопытную картину: один поменьше, лет двенадцати, что-то рассказывал, точнее отвечал на вопросы второго, который явно был постарше – года на четыре, как минимум и выглядел, как мощный молодой десантник. В общем, смотря на них, складывалось впечатление, будто старший пацан встретил своего кумира или просто какого-то гуру и теперь жадно впитывает всё, что этот селебрити ему скажет.

Бывают моменты в жизни, когда мы, под влиянием каких-то третьих сил, совершаем странные, неординарные поступки. Вот и Рафик совершил: он встал со своего удобного места возле окна – которое тут же было занято – хотя до остановки, на которой он задумал сегодня выходить, было ещё не близко. Какой-то третьей силой, подтолкнувшей его на это, было обычное любопытство. Ему стало жутко интересно, и он задумал подслушать разговор двух вышеназванных тинэйджеров. Приблизившись к ним практически вплотную и сотворив на своем лице выражение человека, скучно рассматривающего через окно быстро сменяющийся (быстро относительно человека, едущего на катке, так как в это время дня, спасибо часу пик, автобусы двигались на скорости, не превышающей скорости быстрой ходьбы) городской пейзаж, наш герой настроил свои ушные локаторы на поглощение заинтриговавшей его беседы.

– И Волк Ларсен для тебя положительный герой? – вопрошал старший, – то что он издевался над людьми, лишил свободы главных героев – это разве ничего не значит?

– Я думаю – автор восхищался им, – был ответ младшего, – и именно, посредством него, хотел показать читателю – что такое несгибаемая воля и вообще сильная личность. Но здесь, он как бы делает поправку на то, что каким бы сильным не было зерно – ему всё же ещё нужно попасть на хорошую почву. Насчёт зерна и почвы он прямо там пишет, помнишь?

– Помню. Я тоже заметил это, проходящее через всю повесть, восхищение. Но как человек – он же, всё-таки, плохой, вредный для общества, этот Волк?

– В том виде, в котором он представлен в рассказе, думаю, да – ничего хорошего такая необузданная энергия не смогла бы дать нашему обществу, стремящемуся стать правовым. Но попади эта сила, эта впечатляющая концентрация жизни и воли в благоприятную культурную среду, и я думаю перед нами был бы именно представитель тех, кто двигает в нужную сторону шестеренки человеческого механизма. Здесь, конечно, ещё много условий должно было бы сойтись – огранка алмаза – это сложный, многосторонний процесс. Но если есть эта огромная жизненная энергия, этот алмаз – он, впоследствии, всё равно окажет влияние на общество, окружающее его. В качестве алмаза, бриллианта или их обломков, извалянных в грязи – вот в чём вопрос.